Он взял Пита во вторую руку и тоже тряхнул.
– А я их и удержать не мог. Все продумали, паразиты, стерли мне знак на лбу. Я и лежал, как чурка в поленнице. Да этот знак еще Генрих вин дер Моот начертал, а вы к нему лапы тянете!
Встряхнув мальчишек еще раз, фринд Мартин опустил их на ковер и сказал:
– Это надо было додуматься, выхватить человека из другого мира! За такое вот ихний дед с них бы шкуру спустил, соли насыпал да обратно натянул. Вы из какого мира будете, барышня?
– Земля, – ответила я.
– Земля у нас под ногами и у меня в животе, – сказал Мартин. – Что-то вы путаете. Наверно, испугались, надо бы вам чайку и поесть. Это всегда успокаивает.
– Она не путает, там правда все странное у них, – пискнул Джейк. – Она вообще сказала сначала, что ее зовут Варенье!
Мартин покачал головой.
– Дикий мир какой-то.
– Не Варенье, а Валерия, – поправила я. – Для всех вас Лери. А наша планета называется Земля.
Мартин понимающе кивнул.
– Наверно, очень далеко на общей нити, я никогда про такой мир не слышал. Господин ректор, конечно, сильный маг, но без сунтрантана он вас обратно не отправит. У, вредители, вот я вас!
И он показал мальчишкам кулак, который прямо на глазах увеличился в размерах раза в три.
– Не грози, не грози! – услышала я приятный женский голос, и в детскую вкатилась невысокая, почти круглая дама в пышном платье и с белой наколкой горничной в каштановых волосах. От ее немолодого доброжелательного лица так и веяло теплом и покоем.
– Ну пошалили детки, подумаешь, на то оно и детство, – сказала она, обнимая мальчиков: те прильнули к ней и заныли еще горше. – Идите к Марте, деточки мои милые, я вас пожалею, я вас приголублю. А то ишь, вздумал, кулачищами своими махать! Уже пятьдесят лет как не на службе, а все не отвыкнешь!
А вот и фринда Марта. Тоже голем. И наверняка тоже двести двенадцать лет в этом дворце. Она посмотрела на меня и попросила:
– Вы уж простите ребяток. Мальчики, да еще и растут без матери. Это все не со зла, а от активной души. Вот их батюшка, Эван, теперь ректор, уважаемый человек, а ведь тоже в детстве баловался!
– Он мне знаков не стирал, – проворчал Мартин. Марта только рукой махнула.
– Ну стерли, и ничего! Потом же поправилось все. А тебе иной раз полезно полежать и помолчать, – Марта дотронулась до лба, нахмурилась и воскликнула: – Ну конечно! Я шла сказать, что господин ректор уже летит из академии! Идем знакомиться!
***
Летит?
Если это ректор академии магии, то у него наверняка есть дракон. Не летать же ему на метле.
Мы вышли на большой балкон, на котором при желании мог бы приземлиться самолет. Сразу же охватило ледяным ветром, в лицо ударили снежинки – ох, да я попала из своего лета в зиму.
Ректор жил с размахом. Дворец с квадратным внутренним двором, фонтаны внизу, золотая лепнина, которая украшает окна, и…
Дракон?
Я застыла с раскрытым от удивления ртом. Дракончик, который летал в детской, казался мышью рядом с золотой громадой, которая с торжественной величавостью опускалась с небес на дворец. Тяжелые крылья, гибкое тело, покрытое чешуйчатой броней, длинный шипастый хвост, расплавленный огонь в прорезях глаз и зубастая пасть – от волнения меня ощутимо качнуло.
Вот он какой, Эван вин дер Моот. Я упала бы, если б Мартин не поддержал.
– Папа! – закричали мальчики, замахали руками. – Папа прилетел!
Сейчас их наполняло искреннее счастье. Кажется, они забыли про сломанный артефакт и наказание и просто радовались, что отец дома.
Огненный взгляд дракона скользнул по мне, и я почувствовала, как проваливаюсь куда-то очень глубоко. Драконьи лапы мягко коснулись перил балкона, все залило золотым светом, и рассерженный мужской голос осведомился: