Другие «бешеные псы» сидели в своем кругу, то и дело оттуда раздавался громкий смех и выкрики. Сурма-йя вели себя грубо и развязно. Все как один страшные, с татуированными лицами.

У меня возникла невольная мысль: вот уж достойные соперники для мертвяка.

Как мне успел рассказать Йотун, этим магам была поручена поимка Дьярви. Он подтвердил слова Гельда о кровавой славе «сурма-йя». В своих рейдах они не знали милосердия, и им не было равных в упорстве преследования врага. Именно их предводитель отвечал за успех всего предприятия, хотя мне же с трудом верилось, что Йотун будет довольствоваться ролью простого наблюдателя.

От длинной дороги и свежего воздуха, а быть может, от лишних переживаний, у меня не на шутку разгулялся аппетит. И я с удовольствием вгрызлась в кусок мяса, сок потек по руке и, за неимением альтернатив, пришлось его быстро слизнуть с пальцев.

– А она жадна до плоти, советник, – сказал Иярт. – Но я бы не стал долго держать рядом человеческую магичку.

То ли это было признание особой доблести Йотуна, то ли завуалированное оскорбление.

А сурма-йя продолжил рассуждать:

– Мы несколько раз захватывали таких. Хотя большинство предпочитает смерть нашим ласкам, – он усмехнулся и посмотрел прямо на меня. – Как одна, злобные, жестокие… Я бы даже оставил одну суку, но такая морока укрощать их магию.

Его взгляд казался черным бездонным провалом.

Один из сидящих магов оживился и включился в разговор:

– Да, советник Йотун, вопрос действительно не праздный. Это же все равно, что иметь рядом… проклятую вещицу, которая в любой момент может убить. И не жаль тратить силы на подавление ее способностей? Как я вижу, она не носит кандалов. Да и кандалы можно снять или испортить. Женщины хитры. Все. Это касается и тролльчанок.

– Кандалы на наложнице? – казалось, Йотун был потрясен столь диким предположением и покачал головой. – Это же сущий вздор. Как и подавление магии. Наложница без магии… не наложница.

Он сильно выдохнул носом, демонстрируя пренебрежение.

Другой маг засмеялся. Это был тролль с очень светлыми глазами и кожей. Стройный и легкий, с изящными манерами.

– Я могу разрешить ваш спор. На правах целителя, если позволите. Очевидно, что при изъятии сил девушка выглядела бы совсем по-другому. Для начала она бы спала непробудным сном. А такое обстоятельство трудно не заметить, – голос говорившего был уверенным, как будто он находился в классе и читал лекцию перед адептами. – Если связать часть сил артефактами, то буквально пара недель, и проявятся весьма заметные симптомы: дрожание рук, затрудненное дыхание, кровоизлияния в глаза, боли… – Он загибал длинные пальцы. – Ничего этого нет и в помине. А наложница находится с покровителем… сколько уже… Так что, если бы мне нужно было поставить диагноз, я бы утверждал, что советник обладает сильным даром убеждения. Но может, сурма-йя превзошли орден Аму Вайо и владеют удивительными секретами, поэтому спокойно рассуждают о подчинении чужой магии.

По спине пополз холодок. Мне вспомнился круг целителей, когда верховный маг выпил из Сэм все силы, чтобы явить чудеса и исцелить больных.

Раньше мне не приходило в голову, что это не обычное колдовство. Я воспринимала могущество верховного мага так, как будто оно не имело пределов и границ. Но теперь… все виделось несколько в ином свете. И если так подумать, то Бальтазар Тосса предпочел принуждать Мадса с помощью шантажа, а не загадочных ритуалов.

Помимо этого неожиданного открытия нельзя было не заметить, что столичные маги относились к сурма-йя с брезгливой неприязнью. Для них он был троллем не их круга – дикарем, с силой и злобой которого нужно временно считаться.