Однако, для этого нужен хоть какой-то стартовый капитал…Где взять денге на пашню, лошадь, инструменты и пару работников? Поначалу растерянный, с пустыми руками и пятью голодными ртами, мужчина понял, что девочки и есть его капитал. Который можно вложить повыгодней, а по простому, продать подороже тому, кто больше заплатит. Опираясь на традиции народа, которых даже не понимал.

Сейчас, слегка подужаться в тратах, подхалимничать, лебезить. Завести связи в высших кругах, где дадут подороже за такую красоту, дождаться брачного возраста, а уж потом… Сначала нужно вернуть былое благополучие, а уже потом будем думать, как дальше жить.

Очень быстро получив калым за каждую из славянских красавиц достигших приемлемого возраста, заботливый отец приобрёл новый дом и двор со скотиной. А дочери его, смирившись с жестокой судьбой, стали жёнами пожилых аксакалов, но не первыми, а младшими. Попросту рабынями, что прислуживают старшим жёнам пожилого мужа. Другие бы взбунтовались, где такое видано, что мужчина гарем разводит. Жена должна быть одна и на всю жизнь. Но девицы Красильниковы были тихие и скромные, привыкли во всем слушать старших и выполнять требования. Одной из дочерей Степана была Зоя. Маленькая и тоненькая, с длинной русой косой и большими выразительными глазами, будто у горной газели… Работая изо дня в день, она обслуживала навязанного отцом мужа, его жён и детишек. Была нянькой, сиделкой, кухаркой, уборщицей и наложницей. Старшие жёны сразу возненавидели молодую и красивую девушку, только усложняя и так нелёгкий труд славянской красавицы, на которую муж обращал больше внимания, чем на них.

Чем дальше тем больше, копилась злость и усталость. На отца, который продал. На мать, что не заступилась. На мужа, который, старый противный и тянет к ней морщинистые сухие руки. На его жён, которые над ней издеваются уже открыто, потому что никто не защитит Зою. На саму себя, потому что ничего не может ничего изменить. Боль, обида и злость накапливаясь душным комом в глубине израненной женской души, рождают нечто более страшное. Ненависть ко всем вокруг, к себе и даже к той малышке, что родилась от ненавистного и жестокого мужа, спустя столько долгих рабских лет.

Муж был стар и потому, не было ничего удивительного, что умер. Уснул и не проснулся, так и нашли утром с застывшей блаженной улыбкой. А повзрослевшая Зоя с маленькой Леной на руках оказалась на улице, старшие жёны не хотели делить с русской ничего…

Куда же идти, кроме, как к отцу? Она больше не мужняя жена, свободная, все еще красивая и верящая в чудо.

Зоя еще не знала , что мама уже умерла. Степан вновь женился, но теперь он был не голь перекатная и смог вновь зажить хорошо , имел большое подворье, потому и отдали ему в жёны дочь партийного работника, да-да за калым. Вдовая Зоя, да еще и с ребенком никак не вписывалась в его тихую размеренную жизнь, но кровь не водица, что подумают соседи?

Потому скрепя зубами он принял дочь, но сам тем временем уже подыскивал ей нового мужа. Чем дальше от себя, тем лучше, а уж какой будет нрав у зятя и достаток? Не Зойке выбирать с ее довеском. Это сватовство далось уже сложнее, долгие годы рабского труда, не разгибая спины выпили молодость и ослабили красоту славянской невесты, оставив мозолистые руки, ранние морщины и озлобленно – затравленный взгляд.

Однако Зоя сама встретила мужчину, которого смогла полюбить, а не бояться, вот только черноволосая раскосая дочка Леночка никак не вписывалась в счастливую семью. Каждый раз глядя на малышку женщина вспоминала годы боли обиды, отчаянья и безысходности. Любить малышку не получалось, Зоя хотела, старалась, искала в себе материнский инстинкт, но не могла.