Спустя неделю, во вторник вечером, спустившись по извилистой дороге с холма, «Даймлер» въехал в город Дилмут и, миновав все еще очаровательный морской курорт, подъехал к доске объявлений о продаже недвижимости. Ей сразу бросилась в глаза фотография небольшой белой викторианской виллы в обрамлении деревьев.

Гвенду захлестнула волна восторга. Она увидела то, что жаждала увидеть, то, что как будто было ей знакомо. Вот он, ее дом! Она была абсолютно уверена в этом. Ее воображение рисовало сад, длинные окна. Именно это ей и было нужно.

Уже опускались сумерки, и она остановилась на ночь в отеле «Роял Кларенс», чтобы на следующее утро посетить риелторскую контору, чей адрес был указан под объявлением о продаже виллы. И вот, вооруженная смотровым ордером, она стояла в старомодной длинной гостиной с двумя стеклянными дверями, выходившими на террасу с выложенным каменными плитами полом, перед которой раскинулся сад камней с растущими тут и там цветущими кустами, резко обрывавшийся к лежавшей ниже лужайке. Сквозь шеренгу деревьев, росших вдоль дальней границы сада, виднелось море.

«Это мой дом, – подумала Гвенда, – родной очаг. Я просто чувствую, что знаю здесь каждый уголок». Распахнулась дверь, и в комнату вошла женщина. Она явно была простужена и шмыгала носом.

– Миссис Хенгрэйв? У меня ордер от господ Гэлбрэйта и Пендерли. Боюсь, я пришла слишком рано…

Громко высморкавшись, миссис Хенгрэйв с грустью сказала, что это не имеет значения. Осмотр дома начался.

Да, это было то, что нужно. Не слишком большой. Немного старомодный. Можно добавить еще одну или даже две ванные комнаты и модернизировать кухню. К счастью, на кухне уже стояла плита фирмы «Ага», новая раковина и современное оборудование.

Эти мысли проносились в ее голове на фоне жужжания тонкого голоса миссис Хенгрэйв, излагавшей подробности последней болезни покойного майора Хенгрэйва. Гвенда слушала ее вполуха, чтобы в нужный момент вставить слова понимания и сочувствия. В Кенте у миссис Хенгрэйв были родственники, и она хотела поселиться неподалеку от них… Майор очень любил Дилмут, многие годы состоял секретарем гольф-клуба, но сама она…

– Да… Конечно… Ужасно… Естественно… Да, эти дома престарелых все такие… Конечно… Я вас понимаю…

В то же самое время Гвенда лихорадочно планировала: «Так, здесь будет шкаф для постельного белья… из комнаты открывается красивый вид на море… Джайлс будет доволен. А вот эту маленькую комнатку можно использовать в качестве гардеробной… Ванная комната… Надеюсь, она отделана красным деревом… Точно! Очень мило – и ванна стоит посредине, как было принято в ту эпоху! Такая огромная! Ничего не буду здесь менять! Можно разрисовать стены парусниками и утками, чтобы возникало впечатление, будто вокруг море… Я знаю: из этой темной задней комнаты для гостей мы сделаем две современные ванные комнаты в зеленых тонах… Правильно, трубы должны проходить над кухней – это оставим как есть…»

– Плеврит, – донесся до нее голос миссис Хенгрэйв, – который на третий день перешел в двухстороннюю пневмонию…

– Ужасно, – рассеянно произнесла Гвенда. – А там, в конце этого коридора, еще одна спальня?

Там действительно была спальня, и именно такая, какой она ее себе воображала, – почти круглая, с большим эркером[1]. Разумеется, нужно будет привести ее в порядок. Она находилась в довольно хорошем состоянии, но почему люди вроде миссис Хенгрэйв так любят красить стены в горчично-коричневый цвет? Они пошли обратно по коридору.

– Шесть, нет, семь спален вместе с маленькой и чердак, – бормотала Гвенда себе под нос.