Я простонала от удовольствия.

Как же я раньше не подумала, что все мои мечты сбылись!

Это тот, кто меня и парить будет, и любить. Этот мужчина защитит меня, позаботится Он спокойно будет жить, как мои долбанные родаки, и найдёт мне занятие. Такому рождать детей, такого любить и кашку с мёдом варить. Я его любить буду, обожать.

Мой перчик, который способен держать меня в ежовых рукавицах, не лишая любви.

Я самостоятельно приподняла бёдра, впуская его как можно глубже. От такого секса глаза закатывались и стонать хотелось – кричать нельзя, а то Мирику не нравится.

И кончала я красиво и долго. Усыпанная горячими, колючими поцелуями, обвила сильную шею руками и не хотела отпускать.

***

– Мирослав, это жестоко! – Я склонилась над бедным медведкой Велимиром. Он лежал на дне катера, уже не двигался и звуков не издавал. От боли потерял сознание. В облике человека распластался, и Мирослав сложил его сломанные кости так, чтобы они срастались.

– Это называется у оборотней тренировкой, – повышал голос мой муж, сидел за рулём катера. – Ломаешь кости, усиливается регенерация. Боец выздоравливает и становится на порядок сильнее.

– Дичь, – выдохнула я и села на кресло.

Мы покидали наш загородный дом. Плыли сквозь лес по зеркальной глади реки. К нашему катеру была прикреплена лодка, напиленная моими вещами и тушей убитого змея. Мы везли труп недруга Альфе.

Мирик оглянулся и рукой поманил к себе. Я улыбнулась и, переступая через сидения, села рядом. Он обнял меня и поцеловал в лоб.

– Заживём, Лизонька, новой жизнью. Будет у нас весело и сыто.

Звучит отлично.

Меня ждала новая жизнь. Все эти законы оборотней нужно изучить. И привыкнуть к невероятному лесу, такому чужому для человека и такому родному для зверя внутри. Книгу про историю Леса взяла с собой. Мирик обещал научить этому странному языку. Обязательно всё прочту, чтобы быть образованной оборотницей.

Лес начал меняться. Сосны-великаны уступали место гигантам. Настоящие секвойи стояли плотной стеной и верхушками уносились ввысь, к синему небу с белыми перистыми облаками. Мы крошки, песчинки на фоне этой чащи. Огромные янтарные стволы словно косы свитые из брёвен. И на древесину не были похожи, скорее на окаменелости древние. Но это живые деревья. У земли не было веток, кроны только наверху. Между секвой росли огромные пушистые ели. А уже между ними кусты и папоротник. И всё это мхами облеплено и виноградом диким с зелёными гроздями обвито.

Обалденно!

Я хочу здесь жить.

Река расширялась, и мы из устья выскочили в другую реку, невероятно широкую.

Вода отражала лучи яркого солнца и ослепляла. По ней в разные стороны плавали катера. Оживлённое водное движение. Я, открыв рот, провожала взглядом водный трамвай, с открытой палубы которого нам махали руками маленькие дети, и Мирик, улыбаясь отвечал им.

 Впереди появился полуостров. От леса огорожен высоким забором. Это имение Альфы. Стоит оно перед поступями к нашему Медвежьему городу.

В гости к Альфе заглянем. Андрей его зовут. Он мой свёкор. Будущая свекровь Зоя, но она неродная мать Мирославу. Он её не особо любит, только сводных братьев и сестёр. А их пятнадцать медвежат уже столпились на огромном пирсе и радостно прыгали.

Широкая пристань из брёвен – я так поняла, тех самых секвой, неслабые брёвнышки. Но и мальчики здесь тоже сильные. Если Мирослав не самый большой медведь, то страшно представить его папу.

Полуостров имел форму холма. От пристани к большому дому террасы. Сады, красивые фонарики, плетёные беседки и скамейки. Много цветов.