Мир добивал Велимира, мусоля его медвежью морду кулаком. Велимир обернулся человеком, и Мирослав остановился. Он услышал мой крик.

И я обернулась.

В руках змей были предметы из древнегреческих мифов. Один держал копьё, второй – трезубец, а у третьего было что-то вроде палицы, но это уже славянская тема…

В общем, моя голова не о том думала, стараясь отгородится от изъедающего сердце страха.

Аспид по середине размахнулся и швырнул трезубец в Мирослава. Не в меня.

Я вообще не математик. Поэтому сколько долей секунды прошло, как я сообразила, что Мирослава, который в честном бою меня выиграл, прибьёт трезубец, не знала. Но было это на каком-то подсознательном уровне. Только змей решил замахнуться, я тут же прыгнула в сторону, чтобы трезубец перехватить.

Я самая скоростная медведица этого Леса. Но не самая сильная. Трезубец был кинут с такой скоростью, что медведица, которая в одно мгновение вырвалась на свободу, немного пострадала. В попытке защитить своего самца, она поймала древко, сломала четыре зуба и шею чуть не свернула – вот какой сильный змей метнул оружие.

Вместе с трезубцем я улетела в сторону, тут же вернув свой          человеческий образ, потому что бедная моя медвежаточка заплакала и от испуга спряталась за меня. Я ударилась об ствол дерева лицом, сплюнула пару зубов на траву вместе с кровью. Озлобилась так, что причёска дыбом встала. От оборота туда-сюда, юбка не выдержала и порвалась верёвочка, ткань слетела с меня, и я стояла совершенно голая.

Рядом со мной встал на задние лапы огромный ревущий медведь, по его шкуре летали золотые искры колдовства.

Он с лёгкостью отбил кинутое в него копьё. А вот ударную волну невидимую не смог. Мирослав рухнул на бок, закрывая меня собой.

Я оказалась в промокшей насквозь кровью соперника шкуре. Видела печальные горячие глаза медведя, у которого были сломаны кости, и уже встать он бы не смог.

Его огромная лапища провела очень бережно по моей голове. Медвежья морда улыбнулась.

Я коснулась пальцами большого чёрного носа и заплакала.

– Не-ет! – заревела я, вскочив на своего медведя в желании умереть, защищая его.

Забираюсь я, значит, на медведя, даже не глядя вперёд. Смелая такая, воинственная, и упираюсь лицом в мохнатый русый хвост.

Гигантский светлый волк прикрыл нас собой и своим хвостом махал, наподдавал мне по лицу жёсткой шерстью. Он пах свежескошенной травой и колдовством, как воздух во время грозы.

***

Мир с трудом перевернулся на спину. Я стояла на его животе и держала своего любимого за лапу. Во все глаза смотрела, что вытворяет гигантский волк.

Волк-оборотень имел светло-русую шкуру со светлыми, почти седыми прядями. В отличие от тех, кого я встретила в лесу при попытке побега от любимого мужа… (Да-да, я всё осознала, Мирослав мой любимый муж). Этот волк был упитанный и пушистый, отчего его размеры пугали.

Пасть у волка была просто невероятная. Она разевалась, как у тех самых змей, и там, внутри пасти, всё было в клыках. Они даже не помещались и торчали в разные стороны. Это пила, машина для убийства, поэтому у змеюк шансов не было. Горели синим светом глаза, и свет этот вроде как оставлял дорожки в воздухе при движении, словно туман какой.

Двое напали на волка. У них были отвратительные чешуйчатые хвосты. Они на них, как на пружине, пытались возвыситься над волком. Лица их вытянулись в змеиные морды. Они выпускали раздоенные языки и клыки, с которых капал яд. Но ни одна пасть нашего защитника не достала.

Я скоростная, волк оказался вообще как молния. Он хвосты перегрыз. Одному морду лапой размозжил об нашу пристань. Пристань ушла в закат, точнее, поплыла, разбитая в щепки одним ударом.