Добравшись до центра, нашел сетевой магазин, переделанный из «стекляшки», и сразу прошел к витрине с алкоголем. Мне нужен был коньяк, который я сегодня собирался употребить в лечебных целях. Выбрал сносный, лучших здесь не продавали. Купил сыра, фруктов, коту взял пару пакетиков влажного корма, чтобы не мне одному достались все приятности.

У кассы стоял крепкий мужчина с корзинкой. Он бросил на меня быстрый взгляд, но следующий задержал. Я подумал, что он не ожидал увидеть в магазине чужого.

– Я не местный.

– Вижу, – ответил он. – Что привело?

– Миш, выкладывай товар на ленту, – нетерпеливо попросила его кассирша.

Я был благодарен, что она избавила меня от объяснений. Не отчитываться же мне перед каждым жителем о целях своего визита! Она посмотрела мой ассортимент, когда я выложил свои покупки на ленту.

– На диете? – усмехнувшись, поинтересовалась она.

– Ага, морально-диетической.

– Помогает?

– Похудеть – нет, но в остальном очень эффективна, – пошутил я.

Кассирша искренне рассмеялась.

– Хорошего дня! – пожелала она мне, бросив в пакет чек.

– Спасибо, и вам хорошей смены.

Я вернулся в гостиницу и поставил теплый коньяк в холодильник на двадцать минут. Пока он охлаждался, накормил кота и порезал сыр с фруктами. Я считал, что этот способ релаксации и приведения себя в стабильное состояние опасен ввиду привыкания. В принципе, я видел себя в старости тихим алкоголиком. Но сегодня мне было плевать на будущее. Мысли требовали упорядочения и отделения вымышленного и привидевшегося от реального. Что делает человека безумцем? Неумение отличить одно от другого. Чтобы не превратиться в городского сумасшедшего, я нашел для себя такой способ.

Коньяк оказался сносным. Я пил его небольшими порциями из граненого стакана, другой посуды в номере не оказалось. Никаких неудобств, кроме эстетических, я не испытывал. Барсик сидел рядом и наблюдал за мной. Иногда он наклонялся, чтобы понюхать фрукты. В очередной раз убедившись, что они несъедобны, кот удивленно смотрел на меня большими желтыми глазами, в которых читалось: «В каком отчаянии ты должен находиться, чтобы есть эту гадость?»

После третьего стакана алкоголь сделал свое дело. Карусель мыслей замерла. Шум прекратился, и мне стало намного легче. Картина вчерашнего вечера снова собралась из фрагментов в единое целое. Я вспомнил, что выпил из термоса после того, как несколько раз попытался покинуть поселок. Гипотеза химического наваждения отпала. Оставался гипноз. Честно признаться, я не верил в него. Точнее, я не верил в те качества, которые ему приписывали. Сам я был уверен, что на меня гипноз не действовал. Пару раз бывал на сеансах у гипнотизеров, и ни одному из них не удалось погрузить меня в транс. Основа любой журналистской натуры – это скептицизм. Никому не доверяй, пока факты не укажут на это. Я смотрел на гипнотизеров как на шарлатанов, способных повлиять только на поддающихся людей – из той самой группы, кого легко разводят по телефону мошенники. Фактически человек сам погружал себя в транс, поверив гипнотизеру.

Но тут я не был полностью уверен в своей правоте. Я сделал пометку в записной книжке: «Гипноз. 50/50». У опытных сектантов могли оказаться люди с умениями намного выше среднего. Вполне возможно, что они и послужили идеей организовать секту. Тут я нуждался в расширении опыта. Мне требовался еще один житель поселка, чтобы проверить, как работает система.

Елена сказала, что человек, знающий правду, Гранитный не покинет. Значит, мне подходил любой взрослый коренной житель. Я сделал следующую запись: «Повторить опыт». Налил себе еще коньяка и придвинул ноутбук. Теперь надо сочинить убедительный отчет для начальника и его друга-полицейского. Писать правду не имело смысла. Меня выдернули бы назад, сочтя приведенные факты алкоголическим бредом. Вячеслав Игоревич, хоть и недолюбливал меня, считая выскочкой, но уважал. После описания пространственно-временной ловушки об уважении можно будет забыть.