— А зачем ты трогаешь меня?! — срываюсь, хотя на его волевом лице буквально написано, что этому мужлану грубить нельзя.

Но сейчас мне плевать!

— Зачем сразу тянуть руки и хватать?! Вот объясни мне?! Что это за привычки такие у мужиков?! Кто вас этому научил?!

Он щурится.

А я часто дышу и смотрю на него с вызовом. Я впервые отчетливо вижу этого Смирнова: на мне очки и я могу разглядеть его внешность в деталях. Он массивный и брутальный, словно природа вздумала сотворить образец маскулинности. У него даже челюсть квадратная, а глаза темные, обрамленные черными длинными ресницами. Следом я замечаю, что на его мощную шею наползает татуировка, которую скрывает темная футболка. Сверху Смирнов набросил темно-синий пиджак, из нагрудного кармана торчит рация и пачка сигарет.

— Молчишь? Сказать нечего? — Без ответных реплик становится неинтересно, мой злой всплеск выцветает на глазах, не получая подпитки.

— Кое-что есть. — Он кивает, указывая на мои ноги. — Твоя юбка.

— Что “моя юбка”?!

— Сбилась.

Я резко опускаю голову и судорожно выдыхаю. Я совсем забыла привести себя в порядок после кульбитов в кровати с Никольским. Просто ужасно… В таком виде только разговаривать о нравственном падении современных девушек. Мне становится стыдно. Я дергаю короткую юбку назад, попутно возвращая боковые швы на место, а потом прохожусь ладонями по блузке.

— Что стряслось? — спрашивает Смирнов серьезно.

— Ничего. — Я отворачиваюсь от него, чтобы видеть парк, а не его испытующий взгляд.

Через секунду щелкает зажигалка. Он отходит от меня и становится так, чтобы ветер уносил дым в другую сторону.

— Возьми, пока не пропах.

Я оборачиваюсь на его голос и вижу, как мужчина протягивает мне свой пиджак на вытянутой руке.

— А до этого вы не курили в нем?

— Вы? — он усмехается. — Вот это ты скачешь с одного на другое.

— Я успокоилась. Я и с Никольским на нервах начала на “ты” общаться.

— Так дело в нем?

Я чувствую, что меня поймали, и запоздало прикусываю язык. Смирнов же зажимает сигарету зубами и уверенно приближается ко мне. Он накидывает пиджак на мои плечи, после чего снова отдаляется.

— В нем, — отвечаю тихо, но следом понимаю, что не хочу говорить о произошедшем в спальне. — Вы босс охраны? Что-то такое, да?

— Я отвечаю за твою безопасность.

— А разве кому-то есть дело до моей безопасности? Мне показалось, смысл в том, что меня должны похитить. Ну или попытаться это сделать. Тогда плохие парни обнаружат себя и вы их схватите.

— Тебя никто не похитит.

— Правда? Обещаете? — я усмехаюсь, пытаясь спрятать от самой себя, что чертовски нервничаю из-за всего этого плана.

Смирнов делает глубокую затяжку.

— Я не даю обещаний. — Он ловит мой взгляд и смотрит так пронзительно, что мне становится не по себе. — Это не по моей части.

Не по его части.

Понятно.

Хотя нет, ни черта мне не понятно. Неужели, так сложно успокоить девушку и просто сказать “да, обещаю”? Бруталы приятные вещи говорить не умеют?

— Тебе нашли комнату? — спрашивает Смирнов. — Уже поздно.

— Я пока не хочу спать.

— Тебе завтра рано вставать.

— Ну и что, — упрямлюсь.

Я не знаю, куда идти спать. Можно попробовать устроиться в гостиной или другой комнате, найдя укромный уголок в большом доме. Но я не собираюсь возвращаться в свою спальню и проверять, там еще Никольский или нет. С него станется завалиться спать прямо в моей кровати. А я даже видеть его не хочу.

— Ну и что, — устало повторяет за мной Смирнов.

В это мгновение он звучит так, будто я несмышленый ребенок в его глазах, с которым ему нянчиться. Он подходит к каменному поручню и тушит об него сигарету.