Мне нравилось наблюдать за жизнью города. Внизу шуршат шинами автомобили, торопятся куда-то прохожие, их бесшумно обгоняют велосипедисты. Город живет своей жизнью, а мне интересно, кто из этих людей решится лечь под нож пластического хирурга, чтобы исправить ошибки природы или удовлетворить собственные капризы.

 Стук в дверь вырвал меня из нирваны. Кого черт принес? Сабина ничего не говорила о посетителе.

Повернулся: передо мной стояла сложив руки в молитвенном жесте, юная девушка, которой я недавно удалил ужасный крестообразный рубец на предплечье, оставшийся после ожога, полученного в детстве.

– Спасибо, герр доктор! Огромное спасибо!

Как часто я слышал слова благодарности и видел слезы на глазах! Я и сам счастлив: понимаю, что мое ремесло – это последняя надежда для многих людей, пострадавших от травм или имевших врожденные дефекты органов.

Реконструктивная хирургия, которой я занимался вот уже пять лет, – серьезная наука. В моей клинике нет места капризным моделям и богатым бездельникам, которые по щелчку меняли части своего тела и всегда были недовольны результатом.

– Я рад, что вам понравилось, фрау Гертруда, – поставил чашку, закрыл ноутбук, расстегнул халат, короче: всем видом показал, что рабочий день закончился. – Надеюсь, мы с вами больше не встретимся.

Но мой толстый намек на тонкие обстоятельства остался непонятым.

– Правда? – щеки девушки залила краска.

 Она привычным жестом натянула на кисть рукав блузки: привыкла прятать от людей свой недостаток. Я подошел ближе, осторожно убрал ее пальцы и закатал ткань по локоть. Ее кожа покрылась мурашками, взгляд заметался – все признаки смущения.

Хорошая девушка, но… мне не нужна. Ничего, кроме дружеской симпатии, к ней не чувствовал.

– Только так, фрау Гертруда, – успокаиваю ее. – Вы должны теперь ходить только так.

– Спасибо, – ее голос задрожал. – Доктор…

Девушка замолчала и переступила туфлями. Хочет что-то сказать, сразу видно.

Опять этот неловкий момент. Невольно вздохнул. После благодарности обычно следует приглашение на свидание, от которого я непременно откажусь: совершенно не стремлюсь заводить долговременные отношения, и не потому, что женоненавистник или люблю мужчин. Вовсе нет! В начале карьеры я принимал такие приглашения с удовольствием, но потом благодарные пациентки начинали претендовать на мое тело, дом, бизнес и деньги и изводить меня ревностью к новым клиенткам.

Все! Хватит! Совсем недавно закончил тягучие, как патока, токсичные отношения. Б-р-р-р! Больше я не поддамся на слезы в глазах, милые улыбки и ласковые слова. Лучше уж держать дистанцию, чем каждый раз проваливаться в бездну ненужных эмоций.

Врач и пациент, просто бизнес и ничего больше. Свобода! Только свобода, и точка!

– Удачи вам, фрау Гертруда. Надеюсь, нам больше не придется видеться по такому неприятному поводу.

Я пошел к двери и широко распахнул ее. Девушка еще больше смутилась, но не покинула мой кабинет, посмотрела взглядом обиженного котенка, ее губы задрожали.

Приехали!

– Герр доктор, я хочу угостить вас обедом, – выпалила она. – Всего лишь обедом. Он ни к чему не обязывает. Мне будет приятно, если вы согласитесь.

– Увы, фрау Гертруда, у меня еще не закончился прием пациентов.

– Я узнавала у вашей секретарши, – упрямая пациентка! – Она сказала, что у вас больше никого нет.

Черт! Язык оторву болтушке Сабине! Кто ее просит?

Моя секретарша – жена моего друга. В детстве мы были неразлучной троицей, в юности сложился любовный треугольник. Я вздыхал по Сабине, она глаз не сводила с Макса, а тот считал, что должен отойти в сторону, чтобы не быть третьим лишним. В результате им стал я. Вот с тех пор Сабина переживает за меня и постоянно пытается устроить мою судьбу.