Резкость черт лица и жесткий взгляд говорил о ней как о решительной девушке, которая свернет всем шею, но добьется своего. Черные волосы, стянутые в узел, покачивались из стороны в сторону в так ее движениям. А ее задница в строгом деловом костюме академии...

На ней не было юбки, как на остальных девицах, а были именно брюки, как у парней, только несколько узкие, которые идеально подчеркивали выпуклость ее форм.

– Ванек, а кто это? – спросил своего рыжего соседа.

– А, это... – Он посмотрел мне в глаза, прикрыл веки и о чем-то мечтательно подумал, судя по его выражению лица. – Маргарита фон Паткуль. Дочь самого советника!

Маргарита, одна из первых, кто снял туфли, чтобы зайти в воду, что-то спросила президента, стоящего у самой кромки воды, кивнула, еще раз одарила меня взглядом и прыгнула в воду.

– А чего это она делает? – озадаченно поинтересовался я у рыжика, а тот, ничего не отвечая, последовал примеру фон кого-то там.

«Детки» друг за другом снимали обувь, заходили в воду по щиколотки, нервно что-то бормоча, и ныряли. Немаловажным фактом было то, что они не выныривали. И за десять минут, пока абитуриенты друг за другом ныряли в воду, никто так и не всплыл.

Я, искренне не понимая, почему не в курсе задания, все же подошел к воде, только вот разуваться не стал.

Внимательно посмотрел в черную водную гладь, и ничего, кроме «стеклянного» отражения солнца, не увидел. Несмотря на жару полудня, спина покрылась мурашками.

Что мне делать-то там? Рыбу ловить? Рачков собирать? В песке копаться?

Я не из тех людей, кто боится чего-то неизведанного, просто... Просто я предусмотрительный и аккуратный.

– Что, струсил? – раздался за спиной голос Павла, моего «сказочного» лекаря. – Тебе нужно лишь нырнуть. И все. Дальше все сам поймешь.

– А что там? – Я обернулся, и увидел улыбку до ушей.

– Ты боишься русалок, Леш? А? – спросил он. – Вижу по глазам, что боишься.

Меня немного удивила его фраза, а еще...

«Кто такие русалки?» – спросил я «чит» в кармане в надежде, что обладатель пенсии меня услышит.

«Лохматый труп неотесанной деревенщины, – глухо ответил старик, – Такой же деревенщины, как и ты. -- он засмеялся, -- Я так понимаю, ты желаешь получить поцелуй забвения, раз планируешь нырнуть в Черное озеро?»

«Ничего я не хочу... И поцелуй никого утопленника мне нахер не нужен!»

«А придется мимо них пройти. Сможешь? Страницу, может, отдашь в руки президенту? Чтобы не намочить?».

Ага. Щас. Хера с два.

Представляя себе картину женщины, которая вздулась от воды, да еще и «живет», я невольно помотал головой, прогоняя наваждение.

Да не может быть такого!

– Чего завис, испугался? – загоготал Павел. – Боишься, значит?

– Херню не неси, дядя, – огрызнулся я и чуть-чуть зашел в воду.

И наконец, понял, для чего детишки стягивали с себя обувь. Ощущение ледяной воды в туфлях было не из самых приятных, а легкая тяжесть лишь усиливала этот эффект.

– Лезь тогда, чего встал?

– Не хочу я! -- протянул я через плечо, -- Кстати, а в чем цель задания? Что я должен найти?

– Найди лазурный камень и вернись. И да, магия там, – он указал пальцем на черную гладь озера, – не работает. Запомни это. Нырни да ищи среди песка то, что нужно. Только вот, не целуй сладостные губы русалки.

– Чо?

– Ничо! Лезь в воду, я сказал!

– Только после вас.

Павел возмущенно шмыгнул носом, но ничего не сказал. Мне даже на какой-то миг показалось, что его усы недовольно колышутся.

«Говорят, пару веков назад сюда волхвы свозили неугодных дев. А по ночам на водной глади всплывали волосы. Жути-то нагнали...» – прозвучал голос «чита». -- «Если честно, большая часть русалок - мученицы. На всем белом свете мало дев, которые бы пошли на такую жертву во славу язычества.»