– Сидите, господа! Семен Федотович, и вы, Казимир Юрьевич, проходите. Я думаю, нам всем предстоит долгий разговор.

Только теперь собравшийся в вагоне генералитет поверил в невероятное – туманные слухи о спасении императора Михаила Александровича оказались правдой, пусть и невероятной, но большинство в нее верили. И теперь надежда получила самое наглядное подтверждение.

– Да сидите же, господа! В ногах правды нет!

Все стали медленно усаживаться на полки и стулья, не сводя глаз с живого императора. И на долю сопровождавшего Михаила Александровича начальника штаба Ижевско-Воткинской дивизии достались удивленные взгляды. Императорские вензеля на генеральских погонах вчерашнего полковника, ведь Семена Федотовича Фомина большинство присутствующих знали в лицо, уж больно яркой у того была репутация, говорили о многом.

– Начну с главного, господа. – Император присел на освобожденный генералом Каппелем стул, что стоял в торце длинного стола, снял с головы папаху, машинально пригладил волосы.

– Восстание «Политцентра» в Иркутске подавлено частями Сибирской императорской армии под командованием полковника Арчегова. Нанесено поражение и второй дивизии чехов, поддержавшей мятежников. Захвачены большие трофеи и несколько десятков поездов. Литерные эшелоны с золотым запасом и адмирал Колчак освобождены из-под чешского ареста. С командованием союзных войск заключено соглашение, по которому все иностранные части выводятся из Сибири, они обязаны возвратить награбленное, вернуть вагонный парк и освободить железную дорогу.

Невероятное сообщение взорвало совещание генералитета второй армии. Все разом загудели, в глазах безысходность уступила место радостному блеску. Новости оказались просто спасительными!

– Три часа назад я получил телеграмму от премьер-министра Сибирского правительства Вологодского, – Михаил Александрович посмотрел на стоявшего у окна полковника Румшу. Этот взгляд был замечен всеми и правильно истолкован – телеграф давно находился в руках чехов и поляков.

– Правительство сочло мое отречение в марте семнадцатого года недействительным ввиду того, что Учредительное собрание не было созвано в полном составе, а имеющиеся депутаты не могут быть выразителями интересов всего русского народа. А потому я принимаю один из императорских титулов, «его величества» царя Сибирского, ведь на другой территории Российской империи правительство Вологодского не имеет влияния. Пока…

Заявление императора вначале ошарашило собрание, а затем взорвало его радостным гулом. И не могло быть иначе – сама система подготовки кадровых офицеров была построена на девизе – «за веру, царя и отечество». Потому почти все сидящие за столом были монархистами по определению, которым волей-неволей в революционном угаре и хаосе приходилось скрывать свои убеждения. И пусть пока будет царь Сибирский, но возвращение императорского титула уже вопрос только времени.

– А потому волею правительства и исходя из существующих законов я принимаю на себя всю полноту власти главнокомандующего!

Михаил Александрович обвел тяжелым взглядом генералитет, но несогласных среди них не имелось. Наоборот, все еще больше оживились, а генерал Каппель с нескрываемым облегчением вздохнул – чудовищная ноша ответственности свалилась с его плеч.

– Приказываю окончить отступление! Передовые части Сибирской армии начали выдвижение на Нижнеудинск. К Красноярску они прибудут через две, а то и три недели – железная дорога забита эшелонами и ее приходится освобождать. К нам подойдут восемь тысяч штыков и сабель, с пятью бронепоездами, с достаточным количеством пулеметов и артиллерии, в том числе тяжелой. Авангардом командует генерал от кавалерии граф Келлер! Он помощник командующего армией полковника Арчегова.