Я повернулась к Мериде, хотела ответить, но тут Ильди вошел в круг, и толпа загалдела, встречая будущую жертву, — того, кого собиралась растоптать и унизить.

— Пусть разденется! — заорал кто-то из задних рядов. — Пусть сражается голым.

И тут же послышались новые крики:

— Снимай штаны, ушастый!

— Покажи, что у тебя для нас есть!

— Я покажу, — спокойно ответил Ильди, так словно разговаривал сам с собой. — Идите сюда, и я покажу.

В руке он сжимал меч из эльфийской стали, свой собственный, тот, с которым несчастного захватили в плен. Я вернула его Ильди в надежде, что привычное оружие поможет ему одержать победу.

— Молчать! — я решила прервать поток насмешек, полетевших в сторону пленника. Пусть лицо эльфа оставалось бесстрастным, но я видела, как сжимались его кулаки. — Напоминаю, никакого колдовства. Посмотрим, чего вы стоите без своей магии.

Похоже, каждый из собравшихся был о себе высокого мнения, потому что мои слова подняли новую волну одобрительного гула. Опять солдаты затопали и принялись изо всех сил молотить по своим щитам.

Я покосилась на Ильды — одинокий воин, окруженный врагами. Специально для поединка я наколдовала ему особые доспехи: тонкие, легкие, незаметные. Они защищали его грудь. Мало ли кому-то из моих людей взбредет в голову нанести смертельный удар в сердце. Лучше подстраховаться, пусть магические артефакты и запрещены правилами боя.

Облитый светом от костров, Ильди глубоко вздохнул, выдавая свое волнение. Чтобы длинные волосы не мешали, он собрал их в хвост. Коса была бы удобнее, но ее заплетали только женатые мужчины.

Мои воительницы не знали таких проблем. Большинство из них стриглись очень коротко, чтобы противник не мог во время драки схватить их за волосы. Чем меньше уязвимых мест, тем лучше.

Перед поединком, в шатре, я попыталась объяснить это эльфу, предложила избавиться от его белоснежного великолепия, хотя оно и нравилось мне без меры. Ильди оказался непреклонен.

«Ты меня и так обесчестила, — заявил он. — Теперь хочешь окончательно лишить достоинства?»

Глупец.

— Где второй пленник? — шепотом спросила Мерида, пока воины готовились к поединку.

— Прячется в шатре.

Фай, презренное существо, не желал выходить. Видимо, боялся стать утешительным призом для проигравших. Еще больше, чем предателей, я ненавидела трусов.

«Отдай его. Если кого-то надо отдать, отдай его».

Вот же ублюдок!

По тому, как взревела толпа, стало ясно: бой вот-вот начнется. И я скользнула взглядом по фигурам собравшихся.

Варвары расступились, и вперед вышла та самая женщина с арбалетом, задиравшая Ильди недалеко от защитного купола. Та, что обещала найти применение его грязному языку. Похоже, она не отказалась от этой идеи. Слова пленника сильно ее задели, и теперь женщина решила отомстить за унижение.

Под треск костров и громкие подбадривающие выкрики подруг воительница приближалась к пленнику — медленно, крадучись, словно хищник на мягких лапах. Шаг за шагом. На лезвии поднятого меча играли блики пламени.

— Ким — отличный солдат, — сказала Мерида, кивнув на женщину. — Великолепно обращается с любым видом оружия.

Ее слова заставили меня напрячься. Что, если Ильди и правда переоценил свои силы?

Тем временем расстояние между противниками сокращалось.

— Ну что, ушастая подстилка, — процедила Ким, — вот мы и встретились. Все-таки бросила тебя твоя хозяйка. Быстро ты ей наскучил.

— У меня нет хозяйки, — ответил эльф, невозмутимый и собранный, и тоже поднял меч.

Бой получился на удивление коротким. С варварским кличем женщина кинулась вперед, но ее атаку пленник отразил играючи. Он двигался стремительно и изящно. С легкостью уклонялся от ударов, а затем наносил ответные, всегда попадая точно в цель. Раз — и на плече женщины, под рубахой, расползается пятно крови. Два — и широкая кровавая полоса появляется на бедре, а над лагерем повисает потрясенное молчание.