- Спасти… твоего сына?        

- Да.      

Господи! Господи, за что мне всё это?      

Вода в кастрюле на плите начинает кипеть. От бурлящей поверхности идёт пар.    

И, кажется, именно такой пар и затуманивает мой мозг, иначе как объяснить себе тот факт, что он превратился в желе, я не знаю.     

- Верниковский, давай сделаем так, - говорю чуть истерично.      

Даниил смотрит на меня так странно, что у меня по спине мурашки толпами бегут. Никогда не видела такого его взгляда.      

- Как?      

- Я просто создам видимость, что не заметила твоего отбытия, а ты - сделаешь вид, что не говорил мне подобных слов. Идёт?     

Мой голос дрожит. Срывается с губ хриплыми короткими звуками, в которых мало что можно понять.      

- Соф… помоги найти сына.     

- Да какого к чёрту сына?!        

Не выдержав, я вскакиваю на ноги и, схватив солонку, кидаюсь ею в мужа.     

Какого, чёрт бы всё побрал, сына? Откуда? Что за хрень он вообще несёт?       

- Моего, Сонь… у меня всё это время семья вторая была.      

На мгновение я застываю. Это не может быть правдой. Вот то, что сейчас так спокойно произнёс муж, просто не может быть правдой. Но он начинает говорить - быстро, сбивчиво, как будто боится, что я в любой момент его остановлю и выпру на хрен. Именно это желание сейчас у меня и превалирует.     

- Но сейчас всё неважно. Ты же как ведьма иногда - скажешь и всё сбудется. А сейчас Марк пропал. Убежал куда-то и всё. А он ведь маленький такой. Беспомощный. Помоги, Сонь. Любые деньги заплачу.     

Всё. Это край. То, что невозможно воспринимать, как нормальность. Даниил перешёл черту. Любые деньги он заплатит! Любые, сука, деньги! А ничего, что мы семья? И бюджет у нас общий?      

Господи, какие идиотские мысли, когда твой мужик только что признался, что у него есть вторая семья!    

- Уходи, - шепчу из последних сил, желая сейчас лишь того, чтобы Верниковский поднялся и вышел куда подальше. - Уходи!       

- Сонь…     

Столько всего в этих четырёх буквах, что я сама в шоке.      

- УХОДИ!      

Я начинаю выпихивать Даню - туда, где прихожая. Прочь из квартиры, подальше с глаз, таких сухих, без слёз, что их печёт изнутри.     

- Уходи, уходи, убирайся… убирайся!!!       

Я ору и ору, как какая-то долбаная истеричка. Нет времени остановиться, нет желания думать. Так нельзя поступать с теми, кого любишь. Даже если Даня меня просто разыгрывает. Если же нет… это всё. Крах, конец всему… смерть.     

Именно это я и ощущаю - желание сдохнуть. Лечь прямо в прихожей, на коврике. Возле двери, которую только что закрыла за мужем. Босым, не успевшим даже надеть обувь.      

Рыдание такое неожиданное, вырывается из груди жутким протяжным всхлипом, что я боюсь сама себя.     

- Сооооонь! Сонь! Открой!     

Даня стучит в дверь, колотит так, что наверняка все соседи уже в курсе нашего скандала. Плевать. Плевать на всё. Мне просто нужно время на то, чтобы сделать вдох. Потому что я уже осознала - Даня не врал. Он действительно всё это время жил на две семьи. И это чудовищное предательство. Его я вряд ли смогу пережить. Да и хочу ли? Пока у меня нет ответа на этот вопрос.     

Он уходит через время - не знаю, сколько прошло. Полчаса, час… всё это время колотит в дверь и умоляет впустить. Потом начинает угрожать, потом снова срывается на мольбы.      

А потом всё стихает. Именно этого же я и хотела, не так ли? Стояла, прислонившись к стене, надрывно дышала и желала только тишины. А сейчас это молчание испепеляло. Поэтому я не нашла ничего лучше, как снова набрать номер подруги и прохрипеть в трубку: