– Будешь тут, с тобой, материалисткой, – бросила я, убегая от него подальше. – Ты – какое-то порождение сказочных кошмаров.

Я не знала, куда деваться из дома. Если бы еще старенький дом был моим, а не чужим, в котором мы с подругой сняли по комнате, мне было бы легче со всем этим справиться и все пережить.

– Я – часть объективной реальности, а не сказочный кошмар, – незваный гость увязался за мной и пришел на кухню.

– Тем хуже, – вздохнула я.

Посмотрела на остывающую куриную ножку в сковороде. Одинокую и никому не нужную. Я сейчас не могла ничего есть, боялась подавиться от нервов.

– Иван Федосеевич будет в ярости, – мне было страшно представить разговор с хозяином дома. – Я не знаю, как ему объяснить. Ты понимаешь, старик берег индюка к Новому Году. Выменял его в соседней деревне на трех живых гусей.

– Скажешь, было бы лучше, если бы я съел самого Ивана Федосеевича, а не дохлую индейку из подпола? – спокойно выложил Киарен. – Так ему и объясни, если начнет ругаться.

– Значит, почтальона ты загрыз, – у меня от страха подкосились ноги, и пришлось садиться за стол.

– Не я… Это сделал медведь, – Киарен плюхнулся на табуретку, взял чайник с холодной водой и отпил из носика. – Не смотри на меня так и не излучай вибрации недоверия, – он уставился на меня, не моргая и не двигаясь. – Я никогда в жизни не убивал эменса-ди. Честное нелианское.

– А сколько тебе лет? – не знаю, зачем я спросила его о возрасте, но ждала услышать “двести” или “триста”, вспоминая графа с усадебного портрета.

– Тридцать четыре года, – ответил Киарен. – Среднегалактический год незначительно длиннее земного, но по условным меркам я могу приравнять…

– И ты постоянно ешь сырое мясо с костями? Ничего другого? – я старалась говорить четко и без дрожи в голосе.

– Другое не воспринимается моим организмом… Телом, которое тебе нравится, – Киарен встал с табуретки, выложил куриную ножку на тарелку и подал мне. – Это для меня несъедобно. Испорчено температурной обработкой. Ты можешь это есть, а я нет.

– Значит, ты как волк или медведь, – подытожила я, не решаясь взять вилку и потыкать ею в куриную ножку.

– Ближе к волку. Медведи более всеядны. Раса нелиш относится к разумным хищникам высшей категории опасности, – Киарен вернулся на табуретку.

– Прекрасно, – я вздохнула, подперев кулачком щеку. – И что же тебя сюда привело? Захотелось поохотиться на земных зверей? Скажи мне, пожалуйста, что ты тут у нас забыл?

– Тебя, – с затаенным, сдерживаемым азартом произнес Киарен.

– Меня? – все же хорошо, что я ничего не ела и не пила, нечем было давиться. – Я тут каким таким боком-припеком? Или ты задумал меня сожрать, потому что я не костлявая худышка. В моем теле есть за что укусить, вот и бережешь на посошок, так сказать, на дорожку, чтобы слопать перед возвращением на свою кровожадную планету?

– Мне нравится твое тело, но не в роли живой добычи, – Киарен мотнул головой, и золотистые волосы скользнули по плечам. – По-человечески трудно объяснить мою мотивацию, но я постараюсь, чтобы ты поняла. Сиди здесь. Мне нужно показать тебе одну вещь. Мой коммуникатор.

Он встал и вышел из кухни.

– Сижу и жду, – я устало сказала ему вслед.

Понимала, что поздно дергаться и метаться. Слабой человеческой девушке не спастись бегством даже от медведя, что говорить про инопланетного хищника высшего сорта. Остается лишь наивно уповать на его милость и желать, чтобы танцевальный вечер в клубе затянулся на подольше.

12. Глава 12. Сверчки у печки

Киарен принес плоскую черную штуковину, по размеру немного больше его ладони. Должно быть, взял из кармана куртки. Он положил эту штуку передо мной на стол и потыкал в нее когтями. Зажегся светлый экран и показал цветную фотографию, при виде которой я вскочила как ошпаренная и замерла, опираясь руками о край стола.