— Ты разрешишь остаться сегодня с тобой? — прошептал он мне на ушко, щекоча его губами.

— Я не знаю, — об этой стороне я думала бы в последнюю очередь.

Он внезапно замер, останавливаясь на ходу и крепко прижимая к себе.

— У тебя были мужчины до того как ты стала сосудом? — взволнованно спросил Фарид. Его внезапная догадка ввела меня в панику. Да, парень был, но дальше поцелуев у нас не заходило. А при обряде зачатия я кроме страха и боли ничего не запомнила, была словно в тумане. Возможно, источник сгладил воспоминания, чтобы я больше не боялась. Конечно, я знаю, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, но это только теория, практики еще не было.

— Нет, — ответила я, и слезы сами собой полились из глаз. Ужас тех часов, когда трое Ниратов зачали во мне ребёнка, вернулся в воспоминания моментально.

— Прости меня, — сказал Фарид. — Я подожду, не буду настаивать. Просто разреши побыть рядом.

На это я смогла только кивнуть.

— У нас не принято, чтобы девушки выходили замуж непорочными, — поведал он. — Перед замужеством знахарка с помощью Эклитэ убирает преграду, чтобы избавиться от боли в первую брачную ночь. Мы не изменяем друг другу, у нас нет такого. Нас соединяют предки, не зачем причинять боль жене.

Фарид покачал головой.

— Да, есть женщины, которые являются свободными, по каким-то причинам они не находят себе триумвират. Но к ним нет никаких претензий, никто не осуждает. Мы слишком ценим вас, чтобы упрекать в чем-то, — улыбнулся он. — Хочет женщина ещё один триумвират в мужья, а предки это одобряют? Пожалуйста, препятствий нет. Однако те Нираты... они другие. Жестокие из-за примеси крови других существ, однажды пришедших к нам не с другого мира, а со звёзд.

Я слушала очень внимательно, ловя каждое слово.

— Существа прилетели на больших кораблях, и мы приняли их, позволили жить с нами. Вот их потомки через некоторое время и возомнили себя детьми богов с чистой кровью, которые не гнушаются насилием над сосудом. Слово то, какое придумали — Сосуд. Словно вещь, игрушка. Предки сразу начали противиться этому, вот потомки и отделились от нашего мира.

Он рассказывал, а сам покачивал меня на руках, словно ребенка, гладил по спине, успевая снимать мою одежду. Закончив с этим, Фарид уложил меня спать. Укрыл одеялом, лег рядом, не раздеваясь, и просто прижал к себе. Я положила голову ему на плечо и спокойно уснула.

Среди ночи проснулась, как от толчка, обливаясь липким холодным потом.

— Я рядом, что ты? — всполошился Фарид. Он успел снять верхнюю одежду и лежал поверх моего одеяла в рубашке и тонких штанах.

— Они ищут меня, — выдохнула я, — Эклитэ показала, что они видят нити, связывающие с ними ребенка, — я тряслась от ужаса, представляя, что кто-то из них вот-вот придёт и заберёт моего малыша.

— Даже если это так, им никто не позволит отобрать его. Я твой муж, они — нет. Насильно делать женщину матерью — это нарушение закона. За тебя вступятся все! Не только горожане, любой Нират из этого мира!

Он говорил, успокаивая и успевая сцеловывать слезы страха с моих щёк. Я же вцепилась в его плечи и постоянно пыталась притянуть поближе, боясь, лишится ставшего уже родным тепла.

— Покажи мне, как это бывает по-другому, — тихо прошептала я. Знаю, что он понял правильно, и знаю — не обидит. Если вдруг меня все же заберут, то хотя бы буду знать, каково это — быть любимой.

Фарид с готовностью покрыл поцелуями все моё лицо, ласкал губы, попутно избавляя меня от рубашки, скрывающей кожу. Я замерла, отдаваясь новым ощущениям, прислушиваясь, как на ласку Фарида отзывается моё тело. Он медленно вел дорожку поцелуев к груди, а затем захватил горошину соска губами. Меня неожиданно тряхнуло. От новых эмоций внизу живота стало горячо. Фарид не торопился с другими ласками, уделял внимание груди, которая с беременностью стала больше и чувствительней. Наконец-то сладкая пытка закончилась — он спустился ниже, поцеловал лёгкую округлость живота, нежно пройдясь по нему, и спустился ниже. Я рефлекторно сжала ноги, но Фарид просто целовал мои бедра, одним пальцем раздвинув складочки и нежно обводя чувствительный комочек между ними, чем посылал сладкие волны удовольствия прямо в живот. Меня уже начало потряхивать от желания чего-то большего, когда он раздвинул мои ноги коленом и устроился между ними, нависая сверху.