– Мелюзина?

Темные глаза угрожающе вспыхнули. Взвившись, точно рыба над волной, девушка прижала меня к кафельной плитке и занесла нож с искривленным лезвием.

– Привет от лондонского Синдиката, – шепнула я, блокируя удар. – Выручи меня, в долгу не останусь.

Мелюзина впилась в меня взглядом.

– Ты от Катель, – обреченно констатировала она. – Верно?

Снаружи распогодилось, сугробы серебрились на солнце. Переступив порог, я с наслаждением втянула морозный воздух, мечтая поскорее обсохнуть. Пальто неприятно липло к влажному телу.

Рядом шагала Мелюзина в гамашах поверх берцев и в дутом пуховике, волосы цвета лесного мха были стянуты в конский хвост.

– Расскажи, как устроен парижский Синдикат, – попросила я.

Мелюзина покосилась на меня, прежде чем ответить:

– У нас это называется Le Nouveau Régime, Новый режим. Заправляют всем три великих герцога: Ле Латронпуш, Ля Рейн де Тьюн, Королева Нищих, и Вье-Орфеля, Дряхлый Сиротка. На каждого приходится по две когорты из шести, когорты делятся на округа, которыми руководят кураторы, названные в честь арканов.

– У вас нет единого главаря?

– Официально нет, но Латронпуш мнит себя королем, – фыркнула Мелюзина и вдруг посуровела. – Если надеешься повидать Сиротку, забудь. С Нового года он как в воду канул. Ни слуху ни духу.

Очередной пропавший ясновидец. Мои подозрения крепли не по дням, а по часам.

– А что оставшиеся герцоги?

– Роют носом землю. По крайней мере, на словах.

– Ты сомневаешься?

– Даже если сомневаюсь, с тобой не поделюсь. – Мелюзина смотрела прямо перед собой. – Не хочу неприятностей.

Арктур ждал среди развалин церкви, стоя на островке солнечного света, лившегося через пролом в крыше.

– Мелюзина, познакомься с моим… товарищем.

Гидромантка запрокинула голову. После тщетных попыток прочесть ауру «товарища» ее брови поползли вверх.

Едва отгремела битва, зрячая Элиза по моей просьбе описала ауру рефаитов как грозовую тучу с янтарными всполохами – мрачную и совершенно непредсказуемую, словно оголенный провод.

Вдоволь насмотревшись, Мелюзина пожала плечами:

– Вас всего двое?

– Да.

– Нельзя соваться в катакомбы без дозволения кураторов. Меня однажды застукали.

Мелюзина высунула черный язык. Меня вдруг осенило: в Париже за раскрытие тайн Синдиката болтуна угощали так называемыми огненными чернилами – этот яд не только окрашивал слизистую, но и провоцировал недельные судороги. Ротовая полость еще много месяцев не могла прийти в норму.

– Если снова попадусь, то вылечу из Синдиката, а для меня это равносильно смерти.

– Пожалуйста! – взмолилась я. – Это вопрос жизни и смерти.

Мелюзина буравила меня взглядом, как будто вознамерилась силой мысли сорвать мои очки.

– Значит, ты из Касты мимов? – протянула она. – И пересекалась с темной владычицей?

– Мы с ней до сих пор в одной упряжке, – заверила я.

Гидромантка пожевала губу. Разумеется, связываться с сомневающимся союзником опасно, зато Мелюзина точно выведет нас на Синдикат.

– Катель – моя давняя подруга, – объявила наконец она, – и после исчезновения Поля отчаянно нуждается в деньгах. Ради нее я провожу вас к великим герцогам. Да и не тянете вы на легионеров.

– С чего ты взяла?

– Ни один легионер не полезет в катакомбы, если только он не самоубийца. – Улыбка на ее лице вспыхнула и погасла. – Но у меня условие.

– Говори.

– Anormales патрулируют туннели от чужаков. Когда спустимся, ко мне не суйтесь, а если нарвемся на патруль, скажете, что выследили меня самостоятельно.

– Нет проблем, – пообещала я.

– Вот и славно. – В глаза мне бросились зеленые чешуйки, вытатуированные на шее Мелюзины. – Уверены, что герцоги вас примут?