Лишь когда девчонка вдруг вздрогнула всем телом и истерично всхлипнула, Артем опомнился. Замолчав, он отступил от нее на пару шагов и попытался успокоиться.

— Я не верю… — Раздался ее слабый и неуверенный шепот. — Я… Этого не может быть… — Ее взгляд, полный вопроса и мольбы, обратился к Артему.

Ему снова стало ее жаль.

— Послушай, — сказал он примирительно. — Даша, верно? — Она заторможенно кивнула. — Даша, я ничего не имею против тебя. Ты ничего не сделала моей семье и ни в чем не виновата. Твой… отец, — Артем невольно скривился, — преступник. Я не придумываю, не ищу виноватых там, где их нет. Это факт, который не изменить, понимаешь?

Она не отреагировала на его слова. Не заметила, что он замолчал и наблюдает за ней, ожидая любого ответа: несогласия, возмущения, вопроса. Однако ничего не последовало.

Недавно направленный на него взгляд сейчас застыл на уровне его плеча, пустой и расфокусированный.

— Даша? — позвал Артем осторожно.

Она моргнула.

— Извините, — произнесла она вдруг. Нелепо и не к месту. — Я… Я п-пойду. — Она попятилась, так и не поднимая на Артема глаз.

14. Глава 13

Даше казалось, что она внезапно разучилась дышать. Открывая и закрывая рот, она пыталась втянуть в легкие побольше воздуха, но тот застревал в горле, и давящая боль в груди лишь усиливалась. Стук в висках нарастал вместе с затмевающей взгляд пеленой.

Даша чувствовала себя выброшенной на берег рыбой или путником в пустыне, расплескавшим на раскаленный песок последние столь необходимые капли воды. Ноги дрожали, но ей все же удалось сделать несколько ровных шагов назад, прежде чем голос Муратова прозвучал снова.

Даша остановилась. Новая вязь из страха и растерянности оплетала ее изнутри, впиваясь в кожу.

— Подожди, — сказал он с не поддающейся определению интонацией: то ли раздраженной, то ли неуверенной. — Я согласен показать тебе материалы, если ты хочешь знать. Если ты вообще к этому готова.

Еще около получаса назад Даша без промедления и сомнений кинулась бы навстречу правде. Однако сейчас страх — откровенный, ничуть не приглушенный верой в лучшее страх перед возможным содержанием имеющихся в распоряжении Муратова материалов был сильнее прежнего желания установить истину.

Как бы ни старалась, Даша не могла отмахнуться от ощущения искренности, правдивости всех сказанных Муратовым слов. С горьким внутренним разочарованием ей приходилось признать: поэтому она и боится. До ужаса боится, что после изучения доказательств отцовской вины она поверит Муратову окончательно.

Несколько мучительных секунд трусливый побег казался Даше единственным вариантом, едва ли не спасением от наверняка неминуемой боли, однако нечто внутри нее сопротивлялось, все также требуя ответов вопреки всем рискам.

— Хорошо. — Ее губы разомкнулись будто сами по себе. — Я должна это увидеть.

Раздался хруст шагов по начавшей замерзать снежной корке. Муратов снова сократил дистанцию между собой и Дашей, но она по-прежнему отказывалась поднимать на него взгляд.

— Подумай серьезно, — проговорил он с предупредительной жалостью. — Возможно, тебе не стоит...

— Да?! — Даша его перебила и вскинула голову. Муратов нависал над ней, но уже не столь угрожающе, как раньше. В серых глазах не осталось презрения, но появилось беспокойство, вызвавшее у Даши мгновенное раздражение. — Предлагаете поверить вам на слово? — спросила она язвительно.

Муратов скривился.

— Предлагаю тебе подумать свой головой до того, как ты лично убедишься в том, что твой отец чудовище. Уверена, что не пойдешь потом с крыши прыгать?