— И как он выпал? Сам?

— Нет, папа дернул за него, и он выпал.

Что за, мать твою, самодеятельность?

Почему Чернышов вечно делает то, о чем его не просили?!

— Тебе было больно? — спрашиваю с раздражением, которое не получается задушить.

— Нет, мне было смешно. Как мне передать его Зубной Фее?

Закрыв глаза, медленно выдыхаю.

— Возьми его с собой, мы передадим ей дома. Надеюсь, папа его не выбросил?

— Нет, — смеется Миша. — Мы купили для него банку в аптеке.

Вдыхаю…

— Где вы?

— Стреляем. Из пистолетов.

— Из каких пистолетов?!

— В стрелковом клубе, у папы тут встреча.

Ясно.

Разумеется.

Это огромная база отдыха за городом, на которой я никогда не была.

— Где папа? — спрашиваю строго.

— Ну… он вот тут. Рядом. Дать ему трубку?

— Нет! — восклицаю, прикладывая ко лбу руку. — Я ему… потом сама позвоню.

— Я тогда буду мультики дальше смотреть, — сообщает сын.

— Ты ел?

— Угу. Шашлыки… и картошку фри…

Картошку фри.

Отлично. Просто отлично.

Мне хочется набрать его папу и сообщить о том, что, если он тащит ребенка за город, не мешало бы меня об этом предупредить. Просто потому, что я хочу знать, чем они занимаются, когда он забирает у меня сына на двое суток.

Я не стану с ним разговаривать.

Все было отлично, пока он не объявился вчера вечером.

Впервые за полгода.

Я напишу ему сообщение. Позже.

— Ладно, — отвечаю поспешно. — Сделай мне селфи, — прошу Мишу. — И не потеряй зуб.

— Он у папы в бардачке.

— Ладно… до завтра…

— Пока, мам, — беспечно отвечает сын и кладет трубку.

Я никогда не ревновала его к отцу.

Когда тот забрал его на выходные в первый раз, не находила себе места.

Это случилось не так давно, год назад примерно.

Я волновалась, как чокнутая мамаша. Боялась, что Миша захочет домой, потому что с момента его рождения мы не расставались ни на один день. Я не могла отпустить его от себя даже к бабушке и дедушке, вот такая я была сумасшедшая.

Но я так хотела этого ребенка, его ребенка, что на всех наплевала…

— У-у-у-... — хлопает в ладоши Маша, когда кладу трубку. — Сколько у вас детей?

Ее вопрос встряхивает меня как дурочку.

Вызывает приступ тоски и горечи, но я так рада ее видеть, что просто бросаю в тележку упаковку туалетной бумаги и объявляю:

— Один. У мамы завтра день рождения, давай до тортов прогуляемся?

— М-м-м-... — жмурится она. — Пошли, — берет меня под руку. — Как хорошо навестить родные пенаты.

4. Глава 4

Десять лет назад…

Оля

— А если кто-нибудь настучит? — обращаюсь к затылку своей подруги Маши.

Быстро двигаясь по узким коридорам студенческой общаги впереди меня, она успокаивает:

— Не настучит. За такое можно в глаз получить.

Обшарпанные стены выкрашены зеленой краской, которая местами облупилась, под ногами столетний линолеум, который будто на гвозди прибили.

В студенческой общаге нашего универа я второй раз в жизни за полтора года обучения. Первый раз я приходила к Машке в гости, а сегодня я собиралась побывать на супер-пупер-попойке с пятикурсниками. В отличие от нее, я живу дома, с родителями, и меня отпустили в общагу, чтобы «готовиться к коллоквиуму».

Я нервничаю, потому что в общагу проникла нелегально и не хочу, чтобы меня вышвырнули отсюда посреди ночи. У нас тут октябрь, а не май, и мне придется до утра шататься по улицам, потому что на такси до дома у меня денег нет.

— Ну а если настучат? — не унимаюсь я. — Я не хочу из универа вылететь.

— Господи, ну какая же ты задротка, — возмущается Машка, сворачивая на лестничный пролет. — Руслан — председатель студсовета и в профкоме тоже заседает, так что никто тебя не отчислит.

— Твой Руслан? — уточняю я, спускаясь по лестнице вслед за ней.