Шелом сидел в гостиной, слышал отчаянные крики Сони и кусал до крови тонкие губы.
Рожать было больно. Соня изо всех сил сжимала кулачки, до крови впиваясь пальцами в ладони, и старалась не кричать, хотя крик сам по себе вырывался из горла. Вокруг суетились повивальные тетки, наполняли водой и подставляли тазики, объемные кастрюли, рвали на большие куски белые простыни. Наконец раздался пронзительный крик родившегося ребенка, и одна из повивалок громко сообщила:
– Девочка! Хвала Богу и всем святым!
В комнате стало весело и легко. Новорожденную срочно отнесли в соседнюю комнату, стали ополаскивать, кутать в пеленки. Саму же роженицу тоже начали приводить в порядок. Соня устало и равнодушно смотрела на лица теток, возившихся вокруг нее, спекшимися губами негромко попросила:
– Я посплю, и принесите девочку ко мне… – И после паузы: – Я назову ее Елена.
Она повернула голову и увидела вошедшего в комнату Шелома. Он влюбленно смотрел на нее и тихо плакал.
В день смотрин дом Школьников был полон гостей. Казалось, посмотреть на новорожденную пришел весь городок.
Соня, одетая в белое кружевное платье, сидела в широком кресле, держала в руках крохотную дочку и с милостивой улыбкой принимала подношения. Подносили много и богато. Серебряную и золотую посуду, деньги, свернутые трубочкой, красивое постельное и нательное белье, дорогую мебель.
В сторонке толкались Евдокия и Фейга, бросая время от времени взгляды на родственницу. Пан и пани Школьник стояли рядом с невесткой, благодарно пожимали руки дарившим, низко кланялись. Шелом стоял по другую сторону, тоже пожимал руки, но все его внимание было обращено на любимую жену. В общем шуме слышалось:
– Поздравляем, пани и пан Школьник!
– Шелом, следующим должен быть мальчик!
– Шейндля, ты после родов еще больше похорошела!
– Посмотрите, какая красивая пара! Они специально рождены друг для друга!
– А как назовут девочку?
– Конечно, еврейским именем! Сарочкой, например! Очень красивое имя – Сарочка!
– Говорят, Шейндля хочет назвать ее Еленой!
– О боже… Как будет бедная девочка жить с таким именем?!
В толпе присутствующих возник барон Лощинский. Он был без супруги и прямиком направился к Соне. Присутствующие с интересом расступились. В правой руке барон держал изящную коробочку, перевязанную ленточкой, левой рукой взял пальчики молодой мамы, поднес их к губам.
– Поздравляю вас, пани Шейндля! Вы стали еще восхитительнее! – Он передал девушке коробочку. – Надеюсь, это колье не померкнет на вашей изящной шее!
– Хочу посмотреть! – капризно потребовала Соня.
– Ваше слово – закон.
Барон неторопливо развязал ленточку, вынул из коробочки жемчужное колье, и присутствующие ахнули. Колье было невероятно красивое и дорогое, оно переливалось всеми цветами радуги. Пан Лощинский приложил его к шее девушки и отступил на шаг, давая возможность присутствующим полюбоваться. Чета Школьников без особого одобрения смотрела на подарок барона. Недовольно нахмурился Шелом. Соня передала ребенка дородной няньке и приподнялась в кресле.
– Панове! – обратилась она к собравшимся. – В вашем присутствии я хочу поблагодарить пана Лощинского за подарок, о котором я мечтала всю свою жизнь!
И поцеловала барона в щеку.
Часть вторая
Дом Школьников блаженствовал в объятиях Морфея. Большие часы в углу гостиной пробили час ночи. Соня тихонько поднялась с постели, на цыпочках прошла к двери, ведущей в соседнюю спальню, и осторожно приоткрыла ее: муж спал на кровати, разбросав руки и громко храпя. Девушка натянула юбку, набросила на плечи кофту, сунула ноги в мягкие туфли, по ковровой лестнице спустилась на первый этаж. Неожиданно, видно заслышав шаги, из детской вышла сонная крупнотелая кормилица.