Нет, конечно же, он готов к любому заданию, готов броситься в бой, пусть даже с превосходящими силами противника, и поступи такой приказ всего каких-нибудь пару месяцев назад – он бы не задумываясь так и сделал. Но теперь…, когда война (и это уже ясно даже полному идиоту) проиграна…

Больше того, пару дней назад осведомлённые люди шепнули, что в Верховной Ставке рождён приказ о затоплении всех судов (надводных и подводных), чтобы избавить флот от позора. Но это там, в Европе, а здесь, в Норвегии – молчок.

«Что же им, чёрт возьми, от меня надо?! – в который раз спрашивал он себя, завершая очередной круг по парку, – Так! – решительно одёрнул он себя, – Хватит хныкать, будто фройляйн12! Ты офицер! Сейчас пойдёшь туда и всё узнаешь! Тем более, – он взглянул на часы, – что уже пора!»

Он твердым шагом направился к неказистому серому зданию Командования флотилии. Нарочито строго окинул взглядом вытянувшегося по струнке часового на входе в штаб. Небрежной, но всё такой же твердой походкой подошёл к дежурному офицеру, несущему службу в фойе.

– Обер-лейтенант Хайнц Шаффер, – представился он, – «Молодец! Голос не дрогнул!» – мысленно похвалил он себя. – Мне назначено на 10.

Изнывающий от скуки дежурный, одним глазом заглянул в расписание.

– Вам в 25 кабинет, – подтвердил он важно, – второй этаж направо.

Презрительно скривив губы (крыса штабная!), Шаффер кивнул и направился на второй этаж. Без труда отыскав нужную дверь, решительно постучал и, толкнув створку от себя, вошёл.

…небольшой кабинет, выполненный в унылых серых тонах. На окнах плотные портьеры, напрочь лишающие обитателей солнечного света (пусть тусклого, норвежского, но всё же). В глубине – большой письменный стол, за которым, в лучах мощной настольной лампы работает командующий. Над ним, на стене портрет фюрера…

– Обер-лейтенант цур зее Шаффер! – доложил он бесстрастным голосом, – по вашему приказу!

Командующий флотилией, немолодой уже адмирал, с совершенно седыми волосами и пронзительными серо-голубыми глазами, оторвавшись от бумаг, устало махнул рукой.

– Проходите, Хайнц (ещё одна поразительная способность командующего – несмотря на солидный возраст, всех офицеров он знает поименно), – адмирал привстал со своего кресла и протянул в приветствии руку, – присаживайтесь.

Шаффер, максимально сдержанно пожав руку командующего, сел на стул.

Адмирал, сложил бумаги, с которыми работал до прихода Шаффера, в небольшой кожаный портфель. Не торопясь застегнул его. Рассеяно оглядев стол, нашёл колпачок от своей ручки и принялся старательно завинчивать его. Покончив с этим занятием, он положил ручку в карман и встал. Шаффер, поспешно последовав его примеру, вскочил со своего места.

– Сидите, – махнул рукой командующий, – вам ещё предстоит разговор, – он мотнул головой, указывая куда-то за спину Шафферу, – бригадефюрер13 посвятит вас в детали вашего задания, которое вам, обер-лейтенант, надлежит выполнить со всей ответственностью.

Шаффер обернулся.

В самом тёмном углу комнаты, по правую сторону от входной двери стояло кресло. В нём, положив ногу на ногу, сидел человек, лицо которого было сокрыто в глубокой тени. Видно было лишь ноги, обутые в чёрные лакированные полуботинки на шнурках.

– А вы… – растерялся Шаффер.

– А я удаляюсь. Прощайте Хайнц! – Командующий направился к выходу.

– Карта, герр адмирал, – донеслось из угла (Хайнц отчетливо разобрал насмешливые нотки), – я просил у вас карту.

– Вы найдёте её на МОЁМ столе, – презрительно бросил командующий на ходу, – конечно, если вас не затруднит её там поискать!