Последнее утро в Перми встретило их хмурым небом. На душе было неспокойно, хотя казалось, что все идет так, как они запланировали.
Брат с сестрой собрали свои вещи, отнесли их в камеру хранения отеля и отправились на долгожданную встречу.
Ехать пришлось долго и Мила пожалела, что не заказала такси. Деньги, скопленные ею на новую шубку, уже заканчивались. Именно их она решила потратить на поездку. У родителей просить денег, по понятным причинам, было нельзя. Поэтому им оставалось только экономить, пользуясь своими накоплениями.
Основные средства ушли на билеты, проживание и подарок Аленке. Вчерашним сертификатом дело не закончилось. Бесприданница абсолютно не знала цену деньгам и набрала себе косметики на сумму, на много превышающую стоимость подаренного сертификата. Мила не посмела остановить девушку и оплатила ей все выбранные ею товары.
Теперь они вошли в режим жесткой экономии.
До окраины города, где проживали Антошкины родители, пришлось добираться около часа. Время стремилось к полудню, а цель их приезда так и не была достигнута.
Брат с сестрой выбрались из дребезжащей таратайки и оглянулись. С одной стороны улицы расположились какие-то складские помещения, а с другой стояли старенькие домишки.
– Мдаа, – произнесла Мила и жалостливо поглядела на Антона, – повезло тебе, братик, со своей родословной.
Антон недовольно дернул плечами. Он так делал всегда, когда ему что-то не нравилось. Сверившись с Аленкиной запиской, он направился в сторону безлюдной улицы. Мила засеменила за ним.
Их домик нашелся сразу. Из трубы курился теплый серо-белый дымок. Значит в избушке кто-то жил.
Дом представлял из себя небольшое полуживое зданьице с чуть заваленной крышей. Хотя, в целом, все дома в этой округе были приблизительно одинаковыми, за исключением одного кирпичного, который значительно отличался от остальных. Мила подумала, что в случае чего, именно туда можно будет обратиться за помощью.
Громко скрипнула калитка и они очутились во дворе. От калитки к дому вела чуть видная давно не чищенная тропинка.
– Эх, – вздохнул Антон, – вот жил бы я здесь, все бы дорожки были бы чищены. И крышу бы давно починил.
– Глупый ты Антоха, – умилилась ему сестра, – возможно ты бы при такой жизни пил, курил и ругался бы матом. А о том, что нужно чистить дорожки от снега даже бы и не догадывался.
Парень снова дернул плечами и смело направился к покосившемуся крыльцу. Он пару раз стукнул в давно не крашенную дверь и уверенно дернул ее на себя.
Она сразу открылась и Антон, не ожидая такой прыти, чуть не провалился в глубокий снег.
– Открыто, – удивился он и вопросительно посмотрел на сестру.
– Иди, – шепнула ему Мила и подтолкнула брата в помещение.
– Есть кто живой?! – крикнул он в открывшуюся дверь и не получив ответа прошел в натопленное нутро.
В доме было душно и пахло кислым немытым телом. Мила отвернулась от Антона и наморщила носик. К такому запаху она не была готова.
– Эй! – крикнул Антон, закрывая за собой расхлябанную дверь.
В комнате стояла гробовая тишина.
– Люди! – крикнула погромче Мила и не получив ответа прошла в комнату по грязному, давно не мытому полу.
Где-то там, за печкой что-то зашуршало и их взору предстала сухонькая полу скрюченная старушка с пропитым одутловатым лицом.
– Чего надо? – спросила она у гостей каркающим голосом и злобно посмотрела в их сторону.
– Завадская Ирина Валерьевна здесь проживает? – взяв быка за рога, обратился к женщине Антон.
– А тебе до нее какое дело? – вопросом на вопрос ответила старуха.
– Она мне нужна, – настойчиво ответил парень.