– А чего мне бояться? – подал голос, пожав плечами. – Еще доказать нужно, что нычка моя! Да и вам резон ли сейчас с ментами связываться? – добавил я коварно. – Губернаторская номинация на носу ведь. А я слышал, репутацию нашего детдома хвалят…

Ипполитовна побагровела и громко стукнула трубкой о телефон.

– Да я тебя… Своими руками в кутузку затолкаю!

– Елена, успокойся! – вдруг перебил Лысый. Встретившись с ним взглядом, та заметно стушевалась и позволила директору забрать телефон из ее рук. – Значит, слышал про номинацию?

Ликуя от легкой победы, я оперился и лениво выдал:

– Ну, слышал.

– Хорош пацан, – бросил смачную похвалу директор. – Не пальцем деланный. Скандалы нам сейчас действительно ни к чему!

Вытянув губы трубочкой, он перехватил взгляд Ипполитовны и глазами указал ей на выход. Та явно не ожидала, что ее выпроводят без боя, но на удивление трепа не устроила. Лишь поджала губы и, свистнув папку со стола, почесала к дверям.

Как только за спиной раздался хлопок, Лысый поднялся из-за стола и молча прошагал мимо меня по той же траектории. Услышав, что щелкнул замок, я невольно напрягся и оглянулся. Лысый выглядел невозмутимым. Не спеша отступил от двери и начал приближаться.

– Я тебя почти не знаю, Илат, – подметил он, задумчиво щурясь. – Работаю здесь уже несколько месяцев, а с твоим делом ознакомился только на днях. Мое упущение… Слышал, с предыдущим директором ты лучше ладил?

Смотри, какой осведомленный. С усатым Моржом я действительно жил во взаимопонимании. Он закрывал глаза на мои косяки, а я отличался послушанием, когда приезжала комиссия. И мелких строил, чтобы не сболтнули о том, что спивается старик. Жаль, коня двинул из-за той же синьки.

– Он просто знал ко мне подход, – поделился я, так глянув на Лысого, будто у меня в кармане все козыри имелись.

Он приподнял брови и отвел озадаченный взгляд.

– Подход – это важно, – согласился вкрадчиво. – В моих интересах найти подход к каждому из вас. Наладить, так скажем, мосты. – Директор остановился прямо возле стула, на котором я сидел, и опустил руки на спинку. – Давай откровенно. Вот ты думаешь, я боюсь репутацию нашего учреждения замарать? Гонюсь за премией? Ничего подобного! На кону гораздо большее, Илат. Твое будущее! Какая жизнь ждет тебя после тюрьмы? Ты думал об этом?

Отвернувшись от Лысого, я сгорбился и стиснул зубы. Ну, сейчас начнет загонят мне про силу морали и прочее дерьмо. Или меня больше нервировало, что этот воспитатель за спиной притаился? Не любил я этого…

– Пусть я потеряю репутацию, к чертям эту премию, но главное – уберегу тебя от скользкой дорожки! Да и не только тебя… Меня заботит судьба каждого воспитанника! – Я закатил глаза на эту пламенную речь. Никому мы нахрен не нужны. Осталось выяснить, с какой целью новый директор закатывается ко мне в доверие? – Вот ты не знал любви родителей. Знал только воспитание вашего бывшего руководителя и на то опирался, верно? Но послабление, Илат, это вовсе не воспитание! Это – зло. Настоящее воспитание заключается в гораздо большем и показывает, какой опекун в самом деле неравнодушен! – Тяжелая ладонь опустилась мне на плечо, и я резко застыл, как в камень превратился. – Дети, что попадают сюда, – я хочу сделать из них людей, а не просто выпендриться перед министерством! Но проблема в том… что они смотрят на тебя.

Внутри будто иглой кольнуло. Отчего – сам не понял, даже нахмурился, а в следующее мгновение ощутил мертвую хватку в волосах. И прежде чем успел опомниться, мое лицо с размаху приземлилось на деревянный стол…