Невзирая на тщетные попытки ее обуздать, улыбка Макара сама по себе расползлась на суровом лице капитана.

Тщетно пряча ее, он ловко выполз из кресла, жестом приглашая Гесса идти за ним следом. Цепляясь за петли, они передвигали утяжелители, направляясь из рубки на нижнюю палубу. Крутой желоб спуска, и вот уже трюм их встречает тусклыми лентами аварийного освещения.

— Ты уже догадался? — прервал молчание, наконец, капитан.

— Я — не Нэрис, дружище, — ответил задумчиво Гесс. — И очень надеюсь на твое благоразумие.

— Я сам на него очень надеюсь… — пробормотал Мак, приближаясь к помещению для содержания арестованных.

Гладкая стена, едва освещенная слабо мерцающими точками, темный круг детектора, едва видимые контуры ступней ног на полу. Капитан встал на них, вынырнув из спасительных утяжелителей и цепляясь за петли поручней на стене. Потом приложил левую ладонь к плоскости круга и тихо добавил: — страхуй.

Гесс никогда не нуждался в развернутых разъяснениях. Просто встал за спиной капитана, возвышаясь большой монолитной скалой.

Стена с тихим шипением отодвинулась. Полусумрак квадратного помещения, узкая койка, стойка рядом с ней. На столе, зацепившись за плоскость столешницы согнутыми ногами и сложив длинные тонкие руки на узкой груди, восседал Ойле. Судя по сонному виду, еще несколько секунд назад он крепко спал, но заслышав тяжелые шаги утяжелителей в коридоре, вошел в образ невинного заключенного, полыхавшего праведным гневом.

Увидев Макара, док отчего-то смутился, отвел взгляд и вцепился в крохотную столешницу еще и руками.

— Какие гости пожаловали! — пряча глаза, он неуверенно пошутил.

— Только что на фрегат прибыл фиктивный конвой, — голос Макара звучал обвинительно. — За тобой, если ты вдруг не понял.

Судя по лицу стремительно побледневшего Ойле, тот сразу смекнул, о чем речь.

— Не отдавай меня! — вдруг доктор взвизгнул фальцетом.

— Уже не отдал, — Макар как-то вдруг издевательски усмехнулся. — Но и это не все, дорогуша. После того как катер якобы-конвоя отшвартовался от нас, его быстро и незамысловато сожгли. Пшик, и горсточка пепла. Улавливаешь, о чем я?

Ойле так крупно затрясся, что взлетел со стола, судорожно пытаясь не кувыркнуться через собственную голову. Макар мрачно пронаблюдал все его телодвижения и одним сильным рывком усадил дока обратно. Благо, самого капитана держали бахилы-утяжелители.

— Значит так, — тоном Макара можно было забивать гвозди в крышку древнего ритуального гроба. — Я не знаю, во что ты так крепко вляпался, Ойле. Но я помню, как однажды ты вытащил меня с того света, а долгов не люблю.

Ойле что-то хотел возразить, но мрачный Гесс, стоящий за широкой спиной капитана, так жутко нахмурился, что слова в горле дока буквально застряли.

— Прямо сейчас в пятом отсеке стоит малый катер, готовый к отбытию. Даю тебе двадцать минут! — Макар зло прищурился. — Подробности меня не интересуют. Спустя десять минут после взлета ты активируешь кнопку защиты. Произойдет имитация взрыва, и я пошлю его пеленг шервовым безопасникам. С этой минуты ты умер. Время пошло.

Зло выдохнув эту тираду, капитан развернулся, в очередной раз мысленно ругая проклятую невесомость и стараясь двигать свое непослушное тело как можно уверенней, быстро направился к выходу. Всего пару шагов, а как трудно пройти. Прав ли он, так поступая?

— Макар! — за спиной его вдруг прозвучало, — постой!

Притормозив на секунду, Аверин бросил взгляд за плечо. Доктор висел в воздухе посреди своей камеры. Белый, как медицинская форма, он кажется, все еще не решался поверить в собственное спасение.