На втором этаже она решила, что ошиблась. Там, внизу, было не капище и не алтарь, всего лишь что-то вроде холла, который должен был подготовить гостя к дальнейшим чудесам. На самом деле капище располагалось здесь.

Вокруг широкой дыры тянулась круглая площадка с перильцами вдоль внутренней стороны. От портала, через который Кукса вступила на площадку, на другой ее стороне виднелись три отверстия. Из дыры, озаренной красным светом, доносился ровный гул. Заноза шагнула к перильцам и глянула вниз.

Казалось, что Чертов Наперсток врос в землю своей нижней частью – глубина круглой шахты, открывшейся взору Куксы, была никак не меньше сотни локтей. На самом дне вяло бурлила густая ярко-красная лужа какого-то раскаленного вещества. От металлических стен отходили подковообразные выступы, нижние части которых, серые и гладкие, напоминавшие графит, были погружены в лужу. Покрытые алыми пузырями волны лениво омывали их.

– Врата в Преисподнюю, – вслух произнесла Кукса Пляма. – Ничего удивительного…

Полюбовавшись на огненную лужу, она обошла площадку и заглянула в одно из отверстий.

На торчащей прямо из стены узкой полочке лежал Пак Ловкач.

В первое мгновение Кукса подумала, что он мертв, и вскрикнула от ужаса, но потом поняла: Ловкач просто дрыхнет, избрав, как обычно, самое неподходящее для сна время.

Заноза заколотила кулаками в полупрозрачную пленку, которая была натянута поперек отверстия. Пленка не поддавалась. Кукса попыталась всадить в нее шпильку, но выкованная кузнецами аксов из закаленного стального дерева “выручалка” неожиданно сломалась.

– Чертова досада! – Она расстроено топнула ногой и, кинувшись к другому отверстию, обнаружила, что там пленки нет.

Кукса вступила внутрь, бормоча: “Как я разозлилась! Из чертовой прорвы железа, которое ушло на этот Чертов Наперсток, можно выковать чертову гору оружия!”

Посреди комнаты (стены, пол и потолок которой действительно были исключительно железными) стоял гроб на колесиках… во всяком случае, так Куксе показалось в первый момент. У него были сглаженные очертания и прозрачная крышка, под которой на белоснежной простыне лежала древняя старуха.

– Лагуна, – решила Пляма. – Чью-нибудь голову могу дать на отсечение – это Лагуна. Местная дуреха-ведьма!

“Что местная, так это да, – прозвучал в ее голове хорошо поставленный, звучный голос. – А что дуреха – так нет.”

Заноза вытаращилась на стеклянную крышку. Ей показалось, что голова старухи чуть качнулась, а веки дрогнули, словно она пыталась открыть глаза.

– Это ведь называется телепатией? – вслух произнесла Заноза. – Ты слышишь мои мысли, а я твои? Как мне открыть соседнюю комнату?

“Только с моей помощью, мелочь пузатая. Наклонись!”

– Зачем это? – Заноза слегка отпрянула, по опыту зная, что от старых ведьм хорошего ожидать не приходится.

“Затем, что в ложе Морфа я беспомощна. К тому же я скоро отправлюсь в последнее путешествие к моей Лиловой Повелительнице. Хочу передать тебе накопленный опыт”.

Тело под прозрачной крышкой шевельнулось.

– Лиловая Повелительница? Это Госпожа-Луна, что ли? – скептически спросила Заноза.

“Луна повелевает всеми нами, – забубнил голос. – Ночью моя магия особенно сильна. Она будет постепенно слабеть и в полдень умрет. Надо успеть помешать мерзавцам захватить власть в Лавериксе”.

– Мерзавцы… Сокольник с этим колдуном… Мармадуком, да? Тут я согласна, они и вправду мерзавцы. Как-нибудь на досуге я бы занялась ими, но сейчас мне надо спасти Ловкача. Как порвать ту пленку?

“Они идут! – ахнула ведьма. – Наперсток сказал мне об этом! Поспешай, дряхлая кляча, быстрее, старая перечница!” – подбадривая саму себя этими словами, ведьма сильнее зашевелилась под крышкой… и вдруг с закрытыми глазами приподнялась на локтях и судорожно выгнулась.