Лаирэ остановился, чтобы перевести дух. Солнце гладило верхушки елей, до лагеря было уже недалеко, только в воздухе начал чувствоваться резкий, неприятный запах.

«Запах гари», – сообразил он. Может, где-то горели деревья? Но не только. Что-то еще. И ветер дул с юга. А на юге Эрвин.

Сердце заколотилось, словно ему не терпелось выпорхнуть из грудной клетки. Лаирэ снова побежал. Быстрее, несмотря на усталость и начинавшие болеть ноги.

Запах усиливался, воздух стал мутным, дышать было все труднее.

Две сосны умирали в яростном огне. За ними виднелись краешки палаток, объятые кроваво-огненным пламенем.

– Эрвин! – крикнул Лаирэ и кинулся к главному шатру. – Эрвин!

Дерево за спиной яростно затрещало.

Командир лежал в углу и кашлял. Из раны на животе, которую он прикрывал ладонью, сочилась сквозь пальцы кровь.

– Лаирэ! – прохрипел он.

– Командир! – полуэльф опустился на колени. – Что произошло?

– Люди, – ответил тот с усилием. – Люди пришли…

– Тебе нельзя здесь оставаться, – Лаирэ принялся осторожно поднимать его.

Эрвин застонал:

– Оставь, – попросил он.

Но Лаирэ не послушался и, выпрямившись, понес его прочь из горящего шатра.

– Лаирэ, – позвал Эрвин. Его лицо разгладилось, словно он забыл о боли и пропитанном гарью воздухе. – Я должен кое-что сказать тебе…

Голос сорвался, и он перешел на шепот.

– Молчи, – Лаирэ напряг уже начавшие уставать руки и ускорил шаг. Треск деревьев и бушующее пламя остались позади. Крупные капли пота скатывались с кончиков его волос.

– Я… должен, – Эрвин закашлял, вынудив своего спасителя остановиться.

– Не говори ничего, пожалуйста, – он опустил его на траву.

– Я должен… Лаирэ… – голос эльфа стал еще тише. – Наклонись, я расскажу правду, как тебя нашел…

– Ты выживешь, командир, а потом все расскажешь, – в зеленых глазах юноши застыло отчаяние.

– Молчи и слушай, это мой последний приказ, – и губы Эрвина зашевелились.

Лаирэ склонился к самому лицу эльфа, стремясь собрать и запомнить его слова, словно каждое было драгоценностью.

***

Трава у дерева, прятавшего домик лесной колдуньи, была сильно примята. Судя по следам, совсем недавно здесь прошел отряд всадников.

– Кажется, я опоздал, – пробормотал мужчина в походном плаще. – Тиара! – крикнул он, подняв голову. Никто не ответил.

Ему стоило огромного труда проделать этот путь, миновать патрули и не заблудиться в непроходимых эльфийских чащах, а в итоге его ждали лишь одинокое дерево и тишина.

Следы вели на северо-восток, скорее всего, в сторону столицы Восточной Лансии – Филдбурга. А там человеку делать нечего, даже если по происхождению он был рованцем. Но и поворачивать назад тоже нельзя. Если Оракул хотел увидеть Эриал Найт, значит, так нужно. И значит, он должен ее найти.

Мужчина снова накинул капюшон и, сжав древко посоха, медленно побрел на северо-восток. Сил у него осталось не так много, да и что-то подсказывало, что спешка здесь уже не поможет.

***

Лучи заходящего солнца скользили сквозь стволы деревьев к начавшему угасать пламени. От лагеря Эрвина ничего не осталось, кроме черных пятен на земле и двух полуобгоревших сосен, словно стоявших на страже у мертвого безмолвия.

Лаирэ смахнул со лба крупные капли пота и в последний раз посмотрел на холмик, под которым уснул навсегда его приемный отец, учитель и командир.

– Соберись, парень, – велел он сам себе.

Надо было похоронить остальных.

Лаирэ вырос в отряде Эрвина. Для солдат он был кем-то вроде сына полка. Его учили и о нем заботились, но всегда воспринимали как ребенка, к тому же полукровку. Состав отряда тоже нередко менялся, эльфы уходили и приходили, иногда отправлялись сразу на ту сторону. Это не было семьей в привычном понимании, но здесь Лаирэ чувствовал себя дома и ко многим из погибших был привязан.