А ведь нечто похожее я слышала и в тот злополучный день, когда узнала о предательстве жениха. Марк говорил Елене про то, что ребёнок может забрать ту часть силы, которая должна стать его. Вот только откуда он-то узнал об этом? Как же всё сложно, и… Не похоже на правду.

— А насчёт Дилайны, — между тем продолжала бабуня, как-то сразу поникнув, — так нет её больше. Не знаю, что случилось на самом деле, и кто виноват, но этой ночью она вдруг появилась неподалёку от деревни с ребёнком на руках. Я почувствовала её, но было уже поздно. Жизнь едва теплилась в ней, а когда, услышав детский плач, ты перешла границу миров, так и вовсе…

— Я что сделала? — всё внутри похолодело: не нравились мне её слова.

— Перешла границу, — повторила та с таким видом, словно я спрашиваю очевидное.

— Ты хочешь сказать, что сейчас я нахожусь на той самой мифической Эльтерре, а не на Земле? — всё ещё не могла поверить я.

Да и как вообще в такое можно поверить? Скорее всего, я просто сплю, и мне снится сон. Очень-очень реалистичный сон.

— Да, деточка, ты на Эльтерре, в чём можешь убедиться, выйдя за порог, — я уже собиралась направиться к двери, но та меня остановила, — после нашего разговора, естественно.

— Но этот дом, мои вещи… — указала рукой на плед, укрывавший младенца, — всё то же самое.

— То же, да не то. Вещи я сюда перетащила, когда ты по лесу с Муркой бегала, а дом… Дом он и есть дом — четыре стены, крыша да порог. Ты была в таком состоянии, что на остальное даже не обратила внимания.

— Но деревня, — я всё никак не могла отойти от шока, — деревня тоже на месте.

— А та ли? Разве ты не слышишь? Здесь жизнь бьёт ключом, в отличие от той, что осталась на Земле. И вообще, ты уже не хочешь знать, что стало с Дилайной?

— Хочу, — устало пробормотала я, плюхнувшись обратно на стул.

— Её сознание померкло окончательно, а тело развеялось, вновь став частью мироздания, — произнесла женщина. — Именно к этому моменту мы и готовились. Этой ночью наш род должен был прекратить своё существование, но план сработал. Малышка жива, ты тоже, так что добро пожаловать в новую жизнь.

— И кем я буду в этой жизни? — накатившая внезапно злость заставила повысить голос.

— Собой, — похлопав меня по плечу, ответила она, — той, которой была рождена.

Старушка взмахнула рукой, и посреди комнаты засеребрился женский образ, в котором не трудно было узнать себя — юбка карандаш, белая блузка, распущенные волнистые волосы, голубые глаза. Но это было ещё не всё. Рядом с первым силуэтом, засеребрился второй… тоже я, но взгляд более надменный, хищная улыбка на губах, волосы собраны в высокую причёску, а грудь стянута корсетом, заканчивающимся пышной юбкой. Эти два образа, замерцав, внезапно наложились друг на друга, становясь единым целым.

— Теперь твоя душа вновь едина, — торжественно произнесла бабуня, но почему-то её слова не вызвали во мне особой радости.

— И что мне теперь делать? — усталость навалилась с новой силой, давя неподъёмным грузом на плечи. Я чувствовала себя потерянной и разбитой. Тело ломило от ночных кроссов по лесу, а душа будто оцепенела, не в силах принять такую реальность.

— Жить, конечно же, а мы тебе поможем, — улыбнулась бабуля.

— Кто, мы?

Вместо ответа она кивнула на дверь, которая тихонько скрипнув, открылась. В проёме стоял… дед, тот самый, который учил меня обращаться с ружьём, объяснял законы природы, который пропал без вести семь лет назад.

Или не пропал..?

Этой дилеммы моё измученное сознание уже выдержать не смогло, отправившись в благодатную тьму, оставив на потом решение всех проблем — и настоящих, и грядущих. А в том, что они будут, сомневаться не приходилось. Не зря же бабуня упомянула тот факт, что не каждый мужчина спокойно сможет жить, если вдруг узнает, что кто-то зачал от него ребёнка без его на то позволения.