Профессор, надо сказать, при этом повел себя странно. Сначала замахал руками: мол, никуда он не поедет, ни на какой отдых, мол, работы много. Но когда услышал, как Веня расписывает судакские красоты, то внимательно прислушался.

– Говоришь, там есть Генуэзская крепость? На горе над поселком? Она правда Генуэзская?

– Вы что, не верите? – даже обиделся Веня. – Можете сами посмотреть в компьютере. Нажмете на кнопочки, и крепость как на ладони! Я сто раз уже ее рассматривал.

Профессор хлопнул себя по пушистой макушке. Кстати, за эту пушистую седую голову ребята прозвали его Одуванчиком. Но профессор не обижался. Тем более что он и вправду очень напоминал это растение. К тому же он был ученым-ботаником, то есть изучал растения. Вот и получалось, что Одуванчик – самое подходящее для него имя.

– Как же я раньше до этого не додумался! – воскликнул он, хлопнув по своему одуванчику, то есть по голове.

– До чего? – удивился Веня.

– Что Генуэзская крепость может быть не только в Генуе! Когда вы уезжаете?

– Послезавтра, – ответил Веня, не совсем понимая, чем вызван такой профессорский интерес.

– Я еду с вами! И Пятачок, конечно, тоже. Возьмете?

– Еще бы! Я с этим к вам и обратился, разве не помните? – сказал Веня. – Но почему вас так заинтересовала эта крепость?

– Потом, Веня, потом... Хорошо, что у меня есть еще день в запасе. И на сборы, и на... Мне еще кое-что надо проверить. А там, в Судаке, я вам все объясню!

И профессор сразу же засел за компьютер. Веня был вежливым человеком и поспешил уйти. Конечно, пусть профессор поработает. Не мешать же ему, приставая с лишними расспросами. Главное было сделано: и Одуванчик, и Пятачок едут вместе с ними.

Вот они и приехали. Родители сумели побыть в Судаке всего неделю: наверное, тоже заскучали. Но заскучали как взрослые – по своей работе. И укатили обратно в Москву.

Венины мама с папой работали архитекторами, и им всегда казалось, что придумывать чертежи, по которым строители будут строить дома, надо каждый день без отдыха. Они просто не умели отдыхать! Такими же странными были и Варины родители. Они работали музыкантами, и у них всегда в голове звучала музыка, которую они хотели без конца исполнять где-нибудь в консерватории.

Перед отъездом мамы долго объясняли Ивану Ивановичу, как надо присматривать за их детьми. Тот покорно кивал своей пушистой головой, и только Веня и Варя догадывались, что профессор вовсе не собирался заниматься их воспитанием. Во-первых, он совсем этого не умел – даже Пятачок так и остался не вполне воспитанным. Настоящим поросенком его сделали Веня и Варя после долгой с ним дружбы. А во-вторых, профессор был занят своими мыслями. Своей тайной, как поняли ребята. Он кивал головой, а глаза у него оставались задумчивыми-задумчивыми... И Веню, и Варю это очень даже устраивало!

Жалко, что из такой задумчивости Одуванчика выводить было нельзя. Веня где-то читал, что мысль ученого человека должна быть созревшей, как спелое яблоко. Тогда эта мысль, уже готовенькая, упадет вниз, как когда-то яблоко на голову великому физику Ньютону, который открыл закон всемирного тяготения.

Но время шло, а профессор никакой тайны открывать не собирался. И вот сегодня, особенно после встречи с этой противной кошкой, Веня решил напрямую спросить Одуванчика, не нужна ли ему помощь. Может, наука зашла в тупик без Вени, Вари и Пятачка?

Дверь их домика была странным образом распахнута. Может, там шла уборка? Но убирали обычно утром, когда все уходили на завтрак. Сейчас же был самый разгар дня. Может, профессор проветривает комнату? Но ведь там есть кондиционер, достаточно его включить, и станет прохладно и свежо.