Прошло два месяца. Артефакт жизненной силы Илез и правда мне отдал, сдержав свое слово. И сколько бы мне ни было неприятно его забирать, отказаться я не могла. Просто потому, что жизнь тети Хлои была важнее всех моих амбиций и гордости. Доктор Эхо успешно провел операцию, и моя тетушка уже была выписана домой, радостная и довольная жизнью. Я же, написав заявление об отчислении и забрав документы, теперь смело работала в больнице у Дока, и мне начинало это нравиться. Более того, мы стали с Эхо хорошо общаться, так как часто оставались ночевать на дежурствах вдвоем и, не зная чем заняться от скуки, играли в особые магические шахматы. Эти шахматы как—то на работу принес Док, и выяснилось, что их мастер мой отец — Майк Плюшкин. Так мы стали каждый рабочий день понемногу их осваивать. Мне было приятно прикасаться к творению своего папы, а Эхо просто любил всякие такие диковинные штучки.

— Привет! Сегодня вроде бы никого нет… Я всю работу закончил. Сыграем партию? — спросил мужчина, заправляя за ухо прядь светлых волос.

— Давай! Я тоже освободилась уже.

Мы прошествовали в его кабинет, заваленный учебниками и научными работами. Эхо поправил очки и, с гордостью достав с высокой полки шкафа наше общее увлечение, поставил его на стол, который я уже успела немного разгрести, освобождая место. Мы пододвинули стулья и начали играть.

— Не знал, что с тобой может быть так интересно! — улыбнулся Эхо, делая ход пешкой. Та сама перелетела по его желанию с одной клетки на другую.

— Я тоже не думала, что когда—нибудь буду проводить свое свободное время так. — отозвалась я. — Это тетя не знает, что я вместо работы в шахматы играю!

Эхо засмеялся, а у него на щеках появились очаровательные ямочки, от которых сразу потеплело на сердце.

— Ты много работаешь, и мне нравится, как ты это делаешь. У меня талантливая ученица. — сказал Эхо, поправляя очки, а я покраснела. Это было приятно, когда тебя хвалят за то, что ты делаешь.

— Спасибо.

— Нет, правда… Кстати, твой ход!

Моя фигурка, повинуясь мысленному приказу, перелетела на несколько клеток вперед.

— Будешь чай?

Я кивнула, а Док, поднявшись из—за стола, помчался за заваркой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он вернулся через несколько минут.

— У меня, кстати, завтра выходной. И я тебя отпускаю. — сказал он. — Так что доигрываем, и по домам!

— Ничего себе! — обрадовалась я. — Хорошая новость! Только мне тогда сейчас идти нужно, а то будет поздно…

Время и правда клонилось к вечеру, а идти по безлюдным и неосвещенным улицам не хотелось.

— Глупости! Я тебя провожу. Заодно навещу свою пациентку!

Мы доиграли очередную партию, насладившись чаем и миндальным печеньем, а затем, переодевшись, вышли вдвоем на улицу. В лицо ударил ночной ветер, пахнущий свежестью,зеленью и цветами…

— Красота! — улыбнулась я.

— Обожаю ночь. — согласился со мной Эхо, осторожно приобнимая меня за плечи одной рукой, будто бы спасая от холода. — Ты не против? А то ветер коварный, может продуть…

— Бережешь мое здоровье? — усмехнулась я, но отстраняться от мужчины не хотела. С ним было тепло, уютно. Мне казалось, будто бы я знаю его уже тысячу лет!

— Какая из тебя простуженной работница?

Мы шли не спеша, любуясь ночными улочками и звездным небом, разговаривая о всякой ерунде, и совершенно забывая о времени. Это было приятно, и очень здорово. Более того, я была счастлива. Удача улыбнулась мне, пусть и таким странным способом!

— Мы пришли. — раздался над ухом голос Дока.