А вот когда дверь ее дома открыл какой-то парень, к тому же с голым торсом и наглой ухмылкой, первое, что хотелось сделать, это врезать ему по роже. Соколов даже кулак сжал и скрипнул зубами. Неужели у нее кто-то есть? А скандальная баба Зоя верещала, что Светочка страдает и льет слезы. Это она на груди этого парня их льет?

Ревность, о да, это была именно она, Соколов не знал точно, но дал своим ощущениям верное определение. Ему бы развернуться, уйти, не мешать сладкому майскому утру, наверняка ведь вырвал их из объятий друг друга. Но Павел не двигался с места, а желание врезать стало более острым.

– Так я не понял, ты кто такой, дядя?

– Слышь, ты, племянничек, ты не мне «тыкай», не вырос еще.

Стоящий напротив парень был хоть высок и широк в плечах, но Соколов был выше и крепче, а еще явно старше.

– Да ты кто вообще такой?

– Не твое дело. Мне нужна Светлана.

– А ну, давай вали отсюда.

Эта перепалка могла продолжаться вечно, за скудность словарного запаса Федора Светлане было стыдно. Теперь Павел подумает, что она живет со слаборазвитым, это огорчало.

– Так, прекратили оба! – девушка вышла из своего укрытия, нервно поправила волосы, чувствуя, как дрожит голос – второй ее предатель после сердца. – Я никого из вас в свой дом не звала, вы пришли сами и начинаете устраивать скандал.

– Свет…

– Федор, молчи, я сейчас тебе дам свою футболку, ты ее наденешь и пойдешь домой, а рубашку я постираю и потом верну.

– А как же дрова?

Светочка вздохнула, только сейчас посмотрела на Павла, и третье предательство, случившееся за эти минуты, произошло от ее женского естества. Внизу все заныло сладкой тянущей болью, а девушка инстинктивно сжала бедра.

И почему она так реагирует на этого мужчину? Да быть такого не могло, но это происходит прямо сейчас, в ее доме, в присутствии Федора.

Голубые глаза, небритый, козырек бейсболки надвинут на лоб, плотно сжатые губы, вот Павел дернул кадыком, прошелся взглядом по ее груди и ниже.

Да, не зря Светочка надела изумрудный пеньюар, Лаура говорила, что она в нем похожа на императрицу после бессонной ночи с фаворитом. Лаура порой как что скажет.

Соколов сглотнул слюну, не ожидая, что новая встреча с Ягодкой будет таким шоком и принесет последствия в виде возбуждения. Но он неотвратимо возбуждался, чем больше на нее смотрел. Светлая кожа, пухлые приоткрытые губы, веснушки, на шее пульсирующая венка, пышная грудь. Он даже увидел затвердевшие соски сквозь тонкий шелк халата.

Надо было срочно уходить или избавляться от этого Федора – или как там его назвала Светочка? Затаскивать ее дом и брать прямо так, задрав подол, вонзаясь членом во влажную узкую плоть. Соколов тихо простонал, сжал кулаки, он так ярко помнил, как все у них было.

Светлана думала примерно о том же, что если бы сейчас здесь не было Федора, она бы отдалась, не отходя от порога, как в их первый раз, кончая на пальцах, крича в голос.

– Свет?

– Да? – девушка вышла из ступора, моргнула, прогоняя наваждение, посмотрела на ничего не понимающего тракториста.

– А дрова?

– Да, дрова остаются в силе.

– Тогда, может, я начну?

– Сейчас?

– А чего тянуть? Пока солнышко высоко.

Федор специально это сказал, чтобы пустить пыль в глаза сопернику, вот как он сейчас возьмет колун и как начнет, тот уйдет сразу. Но вышло все немого иначе, Федор такого не ожидал.

– Я тоже помогу.

Павел, недолго думая, снял бейсболку, затем футболку, сунул ее в руки Светлане.

– Так куда идти?

– Там, под навесом все.

Света так и не успела ничего сказать Павлу: что его никто не ждал, что он может идти мимо, она не из таких, чтобы кидаться в объятья с голодухи. А он возьми и разденься.