Любой акт предпринимательства состоит из трех этапов. На первом этапе происходит создание информации; когда предприниматель обнаруживает или создает новую идею, он порождает в своем мозгу информацию, которой до этого не существовало. Затем, последовательными волнами, происходит передача созданной информации – это второй этап. Я вижу дешевый и недоиспользуемый ресурс и обнаруживаю, что в нем существует острая потребность. Я покупаю его дешево и продаю дорого. Я передаю информацию. Наконец, на третьем этапе эту информацию усваивают экономические агенты, до той поры действовавшие рассогласованно; они обнаруживают, что им следует создавать запасы данного ресурса, потому что он нужен другим. Таковы три этапа этого процесса: создание информации, передача информации и – самый главный этап – возникновение в конечном счете эффекта координации или согласованности. Все то время, пока мы бодрствуем, мы согласуем наше поведение с потребностями других, совершенно неизвестных нам людей, и мы поступаем так добровольно, motu proprio*, потому что именно такое поведение разумно с точки зрения наших личных предпринимательских целей. Теперь, когда мы выяснили, что такое предпринимательство, можно переходить к описанию социализма.

Под социализмом следует понимать «любую систему систематической институциональной агрессии против свободного проявления предпринимательства». Под агрессией мы понимаем навязывание людям целей с использованием государственного принуждения. Социалистический режим может пропагандировать и рекламировать свои цели, но при этом он всегда навязывает их, а значит, агрессивно вмешивается в процесс социальной координации, в авангарде которого выступают предприниматели. В социалистической системе государство всегда использует принуждение, и это главная особенность социализма. Об этом очень важно помнить, потому что социалисты скрывают эту черту своей системы. Принуждение означает применение насилия для того, чтобы заставить людей делать определенные вещи. Оно бывает двух типов: то, которое используют преступники и грабители, и то, которое использует государство. Социализму присущ второй тип принуждения. Механизмы рынка позволяют обеспечить эффективную защиту от несистематической агрессии и выработать определение прав собственности. Однако, если мы имеем дело с систематической и институциональной агрессией государства, располагающего широким спектром инструментов государственной власти, у нас очень мало шансов избежать принуждения или защититься от него. Тогда мы видим истинное, без прикрас лицо социализма.

Мое определение социализма не связано с типом собственности на средства производства (частной или государственной). Это архаизм. Суть социализма – это агрессия, институционализированная агрессия государства, с помощью которой оно пытается обеспечить координацию в обществе. В результате ответственность переходит от людей, свободно использующих свою способность к предпринимательству, ищущих цели и стремящихся создать благоприятные условия для их достижения, к государству, которое пытается «сверху» насильно навязать людям конкретное мировоззрение и конкретные цели. С точки зрения моего определения социализма не имеет значения, является ли при этом правительство демократически избранным. То, что орган власти, который пытается насильственно обеспечить в обществе координацию, имеет демократическое происхождение, не имеет никакого отношения к теореме невозможности социализма.

Теперь, когда у нас есть определение социализма, я объясню, почему он является интеллектуальной ошибкой. Социализм является интеллектуальной ошибкой потому, что орган власти, отвечающий за поддержание координации в обществе посредством принуждения, в принципе не может получить информацию, необходимую ему для того, чтобы его приказы оказывали координирующее воздействие. В этом состоит проблема и великий парадокс социализма. Социализму для успешного достижения своей насильственной цели – организации общества – необходимы информация, знания, данные. Однако орган власти в принципе не в состоянии получить такую информацию. В XX в. в ходе дискуссии с теоретиками-неоклассиками, оказавшимися неспособными осознать, в чем состоит проблема социализма, теоретики австрийской экономической школы Мизес и Хайек сформулировали четыре главных аргумента в пользу невозможности социализма. Неоклассики не смогли постичь проблему социализма потому, что верили, что реальная экономика функционирует так, как написано в учебниках экономической теории для первого курса. Но в этих учебниках функционирование рыночной экономики описано неверно. Их авторы используют для описания рынка математические методы, представляя его как машину для достижения совершенной согласованности. Они рисуют рынок как своего рода компьютер, который автоматически согласовывает между собой желания потребителей и деятельность производителей в соответствии с идеальной моделью совершенной конкуренции, описываемой системой одновременных уравнений Вальраса.