Пусть только попробует заявить на них права!

Не стоит провоцировать мои материнские инстинкты и вытаскивать из меня озлобленную волчицу. За своих малышей перегрызу горло даже ему. Человеку, которого до сих пор люблю так же сильно, как ненавижу!

Проезжаю мимо ворот Исаева и торможу напротив пустующего дома его соседей. Поодаль от калитки с камерой видеонаблюдения.

Машину не разворачиваю, чтобы его преданные псы не пялились на лобовое стекло.

— Приехали… — отрывисто выдыхаю, отцепляя от руля онемелые пальцы. Глушу мотор.

— Руслан должен вернуться с минуты на минуту, — говорит Мила, проверив время на часах.

Чувствую, как по вискам скатываются капельки пота. Нервно стираю их пальцами. Меня потряхивает. Грудь разрывает от прилива молока. Соски пекут. Прокладки в лифчике становятся влажными, чем раздражают ещё больше.

За сегодня я пропускаю, как минимум, четвёртое кормление. И это плохо. У меня и без того мало на двоих молока! А с этими сумасшедшими детективными слежками и вовсе пропадёт.

— Господи, я хочу домой! К детям. Мне кажется, я сейчас сварюсь заживо в этом парике, — расчесав пальцами затылок, нервно бью по рулю.

— Тише. Не психуй, не нужно привлекать лишнее внимание, — выпаливает Милана, поправляя на мне причёску. — Тебя никто не узнает. Я долго не задержусь у него. Мне хватит десяти минут.

— Божжже, Мила, лучше бы ты встретилась с ним в каком-нибудь кафе. Что будет, если он меня обнаружит? Я рискую всем! — моя внутренняя истерика бьёт все рекорды. Была бы моя воля, я уже бы отсюда удрала. Подальше от этого дома, с которым связано так много воспоминаний. Они раздирают мою душу по новой. Выворачивают её. Поджигают и заставляют терпеть муки, которые сводят с ума.

— А ты не думай об этом. Подумай лучше об отце. На кон поставлена встреча с папой. Возьми себя в руки и остынь.

— Легко сказать! — взрываюсь на крик, после которого наступает кратковременное облегчение.

— А я? Думаешь мне легко? — не выдержав, подруга отзеркаливает мой тон. — Я ввязалась в эту авантюру только из-за тебя! Прекрати делать мне нервы!

— Ладно, ладно, Мил, прости, — выдыхаю. — Я не видела его вживую почти год. Боюсь, у меня сердце остановится.

— Маша, надень это. Всё будет хорошо. Ты только из машины не выходи. Что бы не произошло. Поняла? Если вдруг что-то пойдёт вразрез с моим планом, уезжай. Я вызову такси.

— Поняла, — сглатываю. Забрав у Миланы очки, надеваю их на себя.

Эмоциональное напряжение достигает пика, как только замечаю в зеркале заднего вида подъезжающий к воротам Исаева черный Гелик.

Слова вместе с воздухом застревают в горле. Меня бросает в жар. И следом по позвоночнику проносится волна ледяного озноба…

— Дыши, — где-то на задворках сознания звучит голос Миланы. Едва различимый на фоне грохочущего пульса в ушах. — Я сейчас вернусь. Жди меня здесь.

Порыв ветра в лицо...

Хлопок двери...

Эмоциональный взрыв...

Выброшенные в кровь гормоны буквально оглушают моё сердце. Оно трещит по швам, как только замечаю до боли знакомую мужскую фигуру, покидающую автомобиль…

Руслан...

Мой взгляд залипает именно на нём.

Как всегда красивый и мужественный. Сегодня весь в чёрном. С той же стильной причёской. Высокий, статный мужчина тридцати девяти лет. С суровыми очертаниями лица, покрытого тёмной щетиной.

Сердце сжимается при виде собственного мужа. Хочется выбежать из машины. Броситься к нему. Прикоснуться к его лицу. Потрогать колючие щёки. Погладить пальцами чувственные губы. Прижаться к его телу. Ощутить согревающее тепло.

Одиннадцать месяцев разлуки для меня стали самой ужасной пыткой.