– Почему здесь нет Сайруса? – напрямик спросила Вивьен. – Разве он не участвовал в моем спасении?

Сент-Джордж выпрямился, словно кочергу проглотил, а сэр Доминик и леди Торнбери обменялись настороженными взглядами.

И тут ее осенило. Застонав, она обмякла в кресле. Горячий кофе выплеснулся из чашки на блюдце и едва не закапал на ковер. Сент-Джордж ловко выхватил чашку у нее из рук и поставил на стол.

– Сайрус отказался платить за меня выкуп, да? – с трудом выговорила Вивьен, с трудом выталкивая каждое слово из сжавшегося горло. – Поэтому освобождать меня пришлось вам.

Что-то мелькнуло во взгляде Сент-Джорджа, вероятно, жалость. Но мгновением позже исчезло, сменившись уже привычной бесстрастностью.

Сайрус отказался прийти ей на помощь.

Он… он… ублюдок. Могла бы и догадаться. Он пальцем не пошевелит, чтобы помочь кому-нибудь. Особенно, если для этого требуются деньги.

– Никаких требований выкупа не было. Мы вообще ни слова не услышали от ваших похитителей, – сказал сэр Доминик.

Вивьен прищурилась, не до конца поверив.

– Тогда почему здесь нет Сайруса? Он же знает, что меня похитили, правда?

– Разумеется. Он знает столько же, сколько и мы, – отозвался сэр Доминик. – Просто мы с леди Торнбери подумали, что ему лучше остаться дома с вашей матерью.

– Святые небеса, конечно! – воскликнула леди Торнбери. – У твоей бедной мамы так расшатались нервы, что мы решили – лучше лорду Блейку побыть с ней рядом, чтобы… э-э-э… утешить ее.

Не сдержавшись, Вивьен пренебрежительно хмыкнула:

– Воображаю.

Сайрусу никогда не хватало терпения выдерживать частые мамины истерики, и она очень сомневалась, что ее похищение что-то изменило.

В дверь очень вовремя постучались, Смитвелл просунул в комнату голову и сообщил, что завтрак подан. Вивьен нахмурилась. Есть совершенно не хотелось. Хотелось только одного – отправиться домой и поговорить с Китом. И с Сайрусом. Она выяснит, какое отношение имели братья к ее похищению (или вовсе никакого не имели), даже если ради этого придется убить обоих.

Сент-Джордж протянул ей руку и помог подняться. Голова у Вивьен внезапно закружилась, пришлось вцепиться в его руку. Он помог ей удержаться на ногах, и потребовалась вся ее сила воли, чтобы не упасть в его объятия, инстинктивно умоляя о помощи. Вивьен, замерзшая и уставшая, дрожала. Бесплодность попыток понять хоть что-нибудь отняла у нее последние силы.

– Пойдемте же, Вивьен, вы должны что-нибудь съесть, – терпеливо и ласково произнес Сент-Джордж. Его низкий голос успокаивал. Вивьен казалось, что она согласится на что угодно, если он попросит ее таким тоном.

– Вам следует успокоиться и довериться нам. – Он подтолкнул ее к двери.

Вивьен уставилась на Адена, упиваясь видом решительного небритого подбородка.

– Я вам доверяю, но не понимаю, что происходит. Вообще ничего не понимаю, – пожаловалась она.

Точнее, кое-что она понимала, но лучше от этого не становилось. Особенно потому, что поделиться ни с кем не могла, а теперь ее так и подмывало вывалить все на Сент-Джорджа – свои подозрения, страхи, даже гнев.

И тут же снова почувствовала, насколько он для нее опасен.

– Я знаю, что это беспокоит, – сказал он, ведя ее через холл в столовую. – Съешьте что-нибудь, а потом обсудим, как доставить вас домой. Все будет хорошо, обещаю.

Вивьен подавила вздох. Все случившееся далеко от хорошего, и им это прекрасно известно.

В конце концов возвращение в Блейк-хаус прошло легко. Сказать точнее – даже до смешного легко. Леди Торнбери заранее распустила слух, что Вивьен поживет несколько дней у нее, готовясь к поездке в деревню. Но не успев уехать в Торнбери-холл в Эссексе, она сильно простудилась и оказалась прикована к постели, а леди Торнбери со своей камеристкой за ней ухаживали. Поскольку слугам леди Торнбери хорошо платили и они отличались особой преданностью семье, шанс, что ложь раскроется, был мизерный.