Ольга ровным тоном отчитывает меня. Но это спокойствие кажущееся. Она натянута как струна, а я снова корю себя за дурацкую ревность.

- Может, я неправильно выразился, - поспешно иду на попятный, - но Лев Сергеевич как-то неровно к тебе дышит. Еле отбил, - хмыкаю я, перекатываясь с пятки на носок. – Сговорились на возврате аванса. Хотя Кирилл все ему заплатил незадолго до гибели. Но мне плевать, заплачу еще раз. Лишь бы этот сукин кот не тянул к тебе свои поганые лапы.

- Спасибо, - кивает Ольга и моргает глазами, полными слез. Молчит, как партизанка, но и взгляд не прячет. А я сгораю от желания зацеловать ее. Утянуть в спальню, разложить на кровати и удостоить вниманием каждый сантиметр ее тела. Но теперь, когда Ольга готова на все, мне следует быть осторожным. А то упорхнет моя птица из клетки. Где потом искать? Как отбивать от Левки?

 - Я вообще не понимаю, что происходит, Оль, - жалуюсь я, проводя ладонью по затылку. – Может, Шевелев разводит меня на бабки, а может, мой сын действительно нанес ему серьезное оскорбление. Не знаю… Но Кирилл там, - я поднимаю глаза к небу, мы здесь, - усмехаюсь лениво и неожиданно замечаю отрешенный взгляд снохи.

«Как же так, - хочется заорать мне. – Неужели ни капельки не жалко? Вы же встречались. Жили вместе. Не повезло тебе, Кирюха, с женой», - думаю я, глядя в небо, где, наверное, среди звезд бродит неприкаянная душа моего сына.

- Едем за собакой, - бросаю я глухо и первым иду обратно в дом. Наперерез мне несется Роберт, и я в последний момент успеваю подхватить его и прижать к себе.

- Дедушка, - шепчет, стараясь выровнять дыхание, маленький озорник. – Привези, пожалуйста, из Шотландии Берту. Тогда мы с мамой останемся с тобой жить. Мы с ней решили, что…

- Роберт, - строго осаживает ребенка Ольга. – Дедушка занят. Не досаждай ему с глупостями. Мы с тобой сами разберемся.

- Я постараюсь, малыш, - заверяю я Роберта в пику снохе. – Пока ничего обещать не могу. Но подумаю, как привезти сюда твою корги.

- Она старая и больная, - выпаливает со слезами Роберт. – Мама говорит, что Берта не переживет полет, и мы ее обретекаем…

- Обрекаем, Роберт, - спокойно поправляет ребенка Ольга.

- Ну, кроме самолета есть другие виды транспорта, - хмыкаю я и тотчас прикусываю язык. Под чем я подписываюсь, твою мать! – Поедем, выберем подружку для Берты или дружка, - предлагаю я, улыбаясь Роберту, и только сейчас понимаю, как мальчишка похож на меня в детстве. Такой же бесшабашный и рассудительный одновременно.

«Все ты врешь, кукленок, - усмехаюсь, мысленно обращаясь к Ольге. – Девяносто два процента – это точно не признак отцовства. Но еще не вечер, мы еще разберемся, милая. Я из тебя вытяну согласие на тест ДНК. Пока еще об этом даже заикаться рано. Нужно связать узлом одноглазого трепыхателя и не смотреть на Ольгу как на женщину. Прекратить мечтать о жаркой ночке и вспоминать Тай. Иначе могу все потерять. Да и не время сейчас предаваться фантазиям. А как только Шевелев отстанет, при первом же удобном случае затянуть малышку в койку и вдуть, как следует».

Даже от одной мысли кое-кто в моих штанах пытается встать по стойке смирно. А я этого допустить не могу.

- Встречаемся через полчаса в холле, - заявляю я, пропуская Ольгу с ребенком вперед. И как только вхожу в кабинет, сразу падаю в кресло и начинаю что-то с умным видом смотреть в компьютере.

- Пойдем, Роберт, - подталкивает сына к двери Ольга. – Не будем мешать Вадиму Петровичу.

Я оглядываю ее ладную фигурку. Тонкие лосины плотно облегают стройные ноги. А свободная майка напоминает мне сериал. То есть заканчивается на самом интересном месте. Честно говоря, если бы не Роберт, я бы попытался снять с Ольги нелепые тряпки и уложить на диван.