- А почему пёс упомянул двести лет?

Не то что бы мне было сильно любопытно. Но надо же выяснить, с чем имею дело, раз уж загремела в эти снежные неприятности. Впрочем, вопросы я задавала на автопилоте. Голова была до странности пустой. Будто все мысли о прошлом и всем, что было для меня важно, выветрились.

- Пёс иногда слишком много болтает, - проворчал снеговик. - Но он хороший. Единственный друг. Четвертый сезон меня находит. Его, кстати, Пиратом зовут.

- Пиратом? - я прищурилась на рыжую дворнягу. - Не похож.

- Хозяин бывший на флоте в молодости служил, - пояснил пёс, приоткрыв один глаз. - У нас и кошку звали Бригантина. Во!

- А что ж ты теперь не при хозяине?

- Дык переехал он в другой город. На самолете улетел с женой. Дочь у них, видите ли, на другой конец страны замуж выскочила. Ну и они туда отправились. Чтоб рядом жить. Нас с Бригантиной соседям оставили. Она там прижилась. Что с кошки взять? Ест да спит, клубком свернувшись. А у меня с новыми хозяева не срослось. С тех пор я сам по себе. А зимой вот при Павле.

Снеговик недовольно кашлянул.

- Ах да, что это я о себе, - сообразил Пират. - Ты ж свою историю Елене собирался рассказывать. Пардон.

И снова закрыл глаз. Притворился спящим.

- Итак... - снеговик снова кашлянул, на этот раз прочищая горло. - Ты спросила про двести лет. Пират, на самом деле, округлил чуток. Любит он это дело. История моя длится поменьше, чем двести. Но за сто пятьдесят давно перевалила. Я ж еще в девятнадцатом веке жил. Тогда-то всё и началось.

Я невольно открыла рот, но сообразила, что так сидеть не следует. И закрыла. Даже зубы сжала на всякий случай.

- Это было в самый обычный зимний день. Помню утром было солнечно и морозно, я еще снегом переливающимся любовался, - продолжал он, не заметив моего удивления. А впрочем, с чего вдруг? Я уже столько удивлялась за последние минут двадцать. - Днем небо помрачнело, снег повалил. Я шел по городу - в гости к девушке, а он сыпал и сыпал, будто наверху прореха появилась. У меня аж волосы мокрые стали. Они тогда длинные были. Ниже плеч. И тут ОНА из кареты вышла. Дама в летах. Вся такая напыщенная. В мехах и украшениях дорогих. А сама жутко неприятная на вид. Не уродина, нет. Просто было в ней что-то такое. Нехорошее. Я сразу это почувствовал в ней. Еще до того, как всё случилось.

- Что случилось? - спросила я, потому что снеговик вдруг замолчал, будто задумался.

- Что? А, прости, отвлекся. Мальчишки случились. И моя глупость. Мимо они пробегали. Уличные оборванцы, норовящие стащить кошелек иль еще что ценное у зазевавшихся прохожих. Один вдруг остановился, прищурился на даму. Может, знал ее раньше. А может, просто не понравилась. Кто ж разберет? Он кинул в нее снежок. Попал аккурат в лоб. И бежать. Вместе с остальной гурьбой. А я... Я - дурак, взял и засмеялся. Сам не знаю, что на меня нашло. Не в моих привычках веселиться над дамами, с которыми случился конфуз. А тут... тут словно бес попутал. Дама же убрала с лица снег и погрозила мне пальцем. А потом сказала: “Ты заплатишь. Будешь не только сегодня ходить в снегу, а еще много-много зимних дней и ночей. До тех пор, пока девушка по имени Елена не поможет тебя расколдовать”. Миг и я преобразился. Превратился в снеговика.

- И ты... Ты думаешь, что та Елена - это я? - губы стали сухими-сухими, и я их нервно облизнула.

История походила на сказку, вроде тех, что я много раз слышала в детстве. Принца, иль какого другого красавца, заколдовала злая ведьма. И лишь чистая дева, способная полюбить его в новом обличье, сможет снять проклятие.