Повторять мне было не нужно. Я вскочила с кресла, побежала к дверям мастерской, на ходу надевая туфли. На половине пути вернулась, подбежала к Итану, намереваясь сказать, как я ему благодарна и всё такое. Но остановившись напротив него и посмотрев в его серые глаза, у меня перехватило дыхание. Вдруг показалось, что словами невозможно передать то, что я сейчас чувствую! Ведь под угрозой была не только моя репутация, но и моя свобода и благополучие моей семьи!

- Итан… вы даже не представляете… если всё получится… я вам безмерно благодарна!- я путалась в словах, сбивалась. Хотелось сказать что-то еще, чтобы он понял, как высоко я ценю то, что он сделал. Но слова не находились, и я просто выдохнула:

- Спасибо,- поддавшись чувству, я обняла блондина за шею. Благо, Итан всё еще сидел на подлокотнике кресла, и мне не пришлось тянуться. Тут же широкая ладонь легла мне на талию, не позволяя объятиям стать мимолетными.

Это движение не было грубым или напористым. Наоборот, оно было бережным и будто бы незавершенным, таким, если бы владелец руки поинтересовался: не против ли я? Возможно, я и не была бы против, будь я уверена, что мы подразумеваем одно и то же. Как ни была я благодарна Итану, я не забыла его слова о том, что его репутация хорошо известна при дворе и что он неподходящая компания для неискушенных девиц. Поэтому я ослабила свои объятия, и даже недвусмысленно предприняла попытку отстраниться. В какой-то момент наши лица оказались в опасной близости друг к другу, благовоспитанные девушки не позволяют себе такие провокации. Казалось, еще одно малейшее движение навстречу и его дыхание коснётся моих губ. И стоило лишь этой провокационной мысли промелькнуть в голове, как моя безудержная фантазия очень живо нарисовала эту картину, а моё второе я, которое лезло на рожон, предлагало не останавливаться на достигнутом.

И все-таки из нас двоих благоразумие проявил Итан. Сначала его ладонь исчезла с моей талии, а потом он сам с явной неохотой отстранил меня:

- Альбертина, тебе пора.

От меня не укрылось это «тебе». Скажу даже больше, от этого перехода на ты у меня мурашки по спине устроили массовый забег. И я последовала их примеру, бросившись из мастерской.

Сборы были быстрыми. Мне всего-то и нужно было сменить одно платье на другое. Ну и не забыть снять чулки горчичного цвета. Облачаясь в свое платье, то самое, в котором я прибыла в Адельвент, я не ощущала холода. Меня бросало в жар. Времени на сложную прическу не было, и потому я просто зачесала волосы назад, закрутила их в шишку и заколола шпильками так, чтобы ни один волосок не посмел шелохнуться. Одна шпилька выпала из рук, но искать её я не собиралась. Кружевную накидку все-таки приколола, правила приличия никто не отменял.

В мастерскую я вернулась в сопровождении Дерека, который любезно подхватил мой саквояж.

А когда вошла в распахнутые двери, почувствовала, как сжимается сердце. Итан стоял спиной ко мне, разглядывая что-то за окном. Что там можно разглядеть, в той темноте, что опустилась на окрестности дворца? Я видела лишь очертания высоких сугробов. Вот я сейчас уйду через портал, а блондин останется здесь совсем один. Мне казалось, что я собираюсь поступить бесчестно, жестоко. Но и остаться я тоже не могла, иначе жестоко и бесчестно поступят со мной и моей семьей.

- Итан, а вы не хотите пойти вместе со мной?

Блондин повернулся и как-то невесело усмехнулся:

- Ну нет, я не доставлю такого удовольствия Жанэзии. Ей придётся набраться терпения.

- А как же вы? Сколько вам еще здесь придётся пробыть? Я чувствую вину, оставляя вас одного.