Хорошо бы, чтобы Света, тогда страдать не придется. А королеву я и так найду, уже выяснил, где живет весь персонал. К тому же через два дня Новый год, уж за два дня я ее точно найду и обезврежу.

Хмыкаю.

- Капитан Ромашкин, смотреть противно на твою рожу завоевателя. Иди уже!

- Слушаюсь, товарищ сосед, - бодро соскакиваю, бегу зайчиком в душ. Мысли о Снежане придают мне бодрости и ускорения. Поскорее хочется увидеть ее!

Побрившись, причесавшись и одевшись на скорую руку, ковыляю в столовую. После не очень сытного завтрака (кусок в горло не лез), поспешно направляюсь на уколы.

- Света… - констатирую факт, глядя на не молодую сестру милосердия.

- Кэп, заходи. Или ты к молодухе пришел? Говорят, у нее рука тяжелая! – смеется темноволосая дородная медсестра.

- Я на укол пришел. Не надо тут дискриминаций устраивать по возрастного признаку! – рявкая я.

- Садись уже на кушетку. Не митингуй!

Занимаю место согласно купленным билетам. Светлана делает инъекцию, а мне кажется, что сегодня даже больнее, чем вчера.

- Эм…

- Чего???

- Вроде бы, сегодня Снежана должна в первую работать?

- Должна, но не обязана. Знаешь этих ветреных молодых особ. Только приехала, а уже попросила о замене на сегодня.

- Приболела? – спрашиваю с тревогой в голосе.

- Не знаю! – сестричка прижимают ватку к месту укола. Отдает мне команду: – свободен, кэп.

- Спасибо, мэм, - улыбаюсь и топаю к двери.

Ума не могу приложить, почему девчонка отпросилась. Одно знаю наверняка, что очень интересуюсь ее местонахождением. В гардеробе одеваю куртку, вязаную шапку, выхожу на улицу.

Ума не приложу, где она может быть.

Прохожу мимо скамейки, слышу щебетание девушек, вскидываюсь, вижу «немилосердных» сестричек, как воробушки клюют кого-то, обсуждают взахлеб.

Кошу под Иванушку – дурачка, равняюсь с ними, подслушиваю.

- К Снежку мать приехала!

- Да ладно?! Она же детдомовская. Откуда мать?

- Оттуда! Видать прозрела с годами, хочет дочь вернуть.

- А Снежка чо думает?

- Ничего! В шоке она. Мамаша преследует ее везде.

- Пьющая?

- Вроде нет…

- Как она ее нашла-то здесь?

- Видать, в детском доме сказали про медицинское училище, а в училище матери дали адрес, куда Королёву распределили.

- Мда!

- Во дела!

- Капитан Ромашкин, вы забыли куда шли? – спрашивает одна из девиц, и остальные хором начинают гоготать.

- Помню я, - делаю два шага в сторону аллеи, ведущей к корпусам, оттуда сворачиваю к ели, попадаю больной ногой в сугроб. Тихо матерю дворника, и выруливаю на главную дорогу – к воротам.

Если к девушке приехала мать, значит, она должна была встретить ее у ворот, - думаю я.

- Блин блинский! – резко останавливаюсь.

Это же не пионерский лагерь и не день открытых дверей, чтобы встречаться у ворот.

Нервно клацаю зубами, но всё же продолжаю свой нелегкий путь к воротам. Для начала проверю, вдруг, не ошибся.

Подхожу ближе и сразу замечаю две женские фигуры. Одна стройная, высокая в темном пуховике и уггах. Стоит ко мне спиной с натянутым на голову капюшоном. Вторая – мелкая, хрупкая. Затянута как в мешок в черную старую дубленку, на голове вязанная черная шапка.

Фигурки стоят на расстоянии в метр и очень громко разговаривают. У той, что «мелкая», голос тоненький, совсем не старческий. Оправдывающийся.

- Анна, пожалуйста, выслушай меня хоть раз.

- Я уже говорила вам, я не Анна. Меня зовут Снежана. И прекратите охотиться на меня, иначе я сдам вас в полицию, - голос Королевы уставший, тихий, не злой. Видно, что она говорит одну и ту же фразу в сотый раз.

- Анечка, доченька. Ну выслушай мать. Молю тебя.