Там, где соприкасается наша кожа, все горит, словно от ожогов, воздух накаляется между нами. И меня саму ведет, никогда не ощущала такого, но, правда, хочется повернуться к нему, прикоснуться, провести рукой по мощной груди, спуститься ниже и…

Не знаю, что было бы дальше, если бы сам мужчина не выругался смачно, отпуская меня, и я лишаюсь этого жара.

– Беги, Снежинка, – говорит он хрипло, словно сдерживается.

Это немного отрезвляет, и дурман чуть проходит, поэтому кутаюсь в полотенце еще больше и выхожу. Слышу сильный стук, но не оборачиваюсь. Марат ясно дал понять, что сейчас мне лучше уйти. И я, правда, бегу, словно за мной кто-то гонится. Влетаю в свою комнату и закрываю свою дверь на замок.

Тяжело дышу, как будто пробежала марафон; немного успокоившись, решаю сходить в ванную. Закрывшись, набираю ее. Ванна, кстати, огромная, скорее всего, под стать мужчине. Полностью раздеваюсь и смотрю на себя в зеркало, кожа на самом деле покраснела в некоторых местах. Опять вспоминаю руки мужчины и его тело, низ живота начинает тянуть.

– Что с тобой происходит, Настя?! – гляжу на себя в зеркало.

Словно какое-то наваждение, трясу головой, чтобы прогнать образ мужчины. Но это несильно помогает. Забираюсь в наполненную ванну, вода приятно ласкает кожу, и я прислоняюсь спиной к бортику, закрываю глаза, опять встает образ мужчины.

От представленной картины снова начинаю возбуждаться, хочется прикоснуться к себе, что я и делаю. Поднимаю руку и веду по шее вниз, ощущаю, как от этих действий бегут мурашки. Веду вниз, грудь ноет, а соски покалывает, веду по полушарию, дотрагиваюсь до кончика, перекатываю между пальцами. Соски стали очень чувствительными, как будто камушки. Еще раз представляю образ мужчины, его мощное тело с перекатывающимися мышцами. С моих губ слетает стон, внизу уже все пульсирует. Миную грудь и спускаюсь ниже, там, где мой эпицентр желания. Как только касаюсь себя там, то просто взрываюсь, выгибаясь дугой. Воздуха не хватает, все горит, внизу живота все пульсирует. Закусываю губу до крови, чтобы не простонать в голос. Никогда не испытывала такого, слышала об этом от девочек, но никогда не удовлетворяла себя сама.

У нас были ласки с Никитой, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что я испытала сейчас, просто вспоминая мужчину, его образ и мельчайшие детали. С Никитой было неуютно, стеснительно, мне каждый раз хотелось, чтобы быстрее все закончилась. Ник злился, и я чувствовала себя виноватой. Думала, возможно, наша окончательная близость что-то изменит, я перестану стесняться и буду принимать наши ласки более раскрепощенно, но сейчас я понимаю, что сильно ошиблась. Если голова не видела его фальши, и я велась на его красивые слова, то тело «замечало» его игру. И сейчас я осознаю, что Ник – просто не мой человек. И я чуть не совершила глупость, отдавшись ему.

А кто мой человек? Мужчина внизу…

Вспоминаю его слова про малолетку, и все возбуждение сходит на нет. Он прав: ему нужна красивая женщина, знающая себе цену, раскрепощенная. А не нескладная, неуклюжая и проблемная девочка, да еще и девственница.

Настроение окончательно портится. Поэтому выхожу из ванны и кутаюсь в махровый халат. Прохожу к себе в комнату и ложусь на кровать. Правильно, Настя, время позднее, и все хорошие девочки спят в это время, а не думают о мужчине старше себя, который четко обозначил, что такие, как я, его не интересует. И терпит Марат меня только из жалости.

От этих мыслей становится обидно до слез. Смотрю на окно и вижу, как вьюжит не унимающийся снег, словно, наоборот, хочет, чтобы мы оставались тут дольше.