– Боюсь, что теперь это «большое и значительное» мы никогда не узнаем, – воскликнул Крош.

На Кар-Карыча было больно смотреть – таким грустным и потерянным он выглядел.

– Остался последний способ всё вспомнить! – предложил Лосяш и направился к странному прибору с уймой кнопочек и лампочек.

Ворона усадили в кресло, на голову надели металлический колпак с множеством проводков.

– Сейчас мы начнём читать вашу память, – объяснил Лосяш. – Сосредоточьтесь на прыжках по лужам. На этом экране будут мелькать ваши воспоминания. Если что-нибудь узнаете – кричите изо всех сил.

Лосяш дёрнул рубильник, и экран замерцал. На нём появились игривые женские глаза. Кар-Карыч мечтательно улыбнулся и, не снимая металлический колпак, пустился пританцовывать под звуки танго.

– Любезный мой, о чём вы думаете? – смущённо спросил Лосяш.

– Детям это смотреть нельзя! – решительно воскликнула Совунья и вытолкнула Кроша и Ёжика на улицу.

– Вспомнишь тут про лужи, когда в голове такое вот вертится, – пробормотала она, когда захлопнула дверь.

Вдруг из колпака посыпались искры. Экран вспыхнул и взорвался. А Кар-Карыч радостно воскликнул:

– Я вспомнил!

Он выскочил на улицу прямо в шлеме и побежал в сторону своего дома. Лосяш и Совунья поспешили за ним. Наконец-то Кар-Карыч всё вспомнил!

Ворон забежал домой и начал рыться в старых вещах под кроватью. Подоспевшие Совунья и Лосяш с удивлением наблюдали эту сцену. Наконец Карыч обнаружил картонную коробку, сдул с крышки пыль, открыл… и достал маленький деревянный кораблик.

– Я вспомнил! – радостно воскликнул Кар-Карыч, показывая на игрушку. – Это я прыгал по лужам!

Друзья хмуро смотрели на кораблик. Они ожидали увидеть что-то большое… Нет, что-то по-настоящему большое и значительное! А не какую-то детскую игрушку.

Тем временем Ёжик и Крош снова играли у ручья и прыгали по лужам.

– Карыч, наверное, что-то перепутал. Что может быть «большого и значительного» в прыжках по лужам? – спросил Крош.

Тут Ёжик поскользнулся на камне и свалился в воду. Бумажный кораблик намок и потонул.

– Ну, Йо-о-о-о-о-жик… – с укором сказал Крош.

Расстроенный друг вылез из ручья:

– Всё, никаких прыжков, по лужам или не по лужам! Большие Ёжики не прыгают! – обиженно отметил он.

Вдруг мимо пронеслись взрослые с деревянным корабликом Кар-Карыча.

– Карамба! Впереди рифы! – кричал Кар-Карыч.

– Полундра! – вопила Совунья.

– Свистать всех наверх! – голосил Лосяш, прыгая по лужам.

Крош и Ёжик недоверчиво переглянулись, проверяя, не померещилось ли им. Взрослые тем временем бежали всё дальше и дальше, не замечая ни усталость, ни больную спину, ни даже промокшие ноги.

Да… Как же всё-таки хорошо иногда вспомнить что-то большое и важное. Своё детство.

Если кто и знал, сколько конфет съели Смешарики за год, так это Ёжик. А всё потому, что Ёжик коллекционировал фантики. Вообще-то он много чего коллекционировал, но фантиков у него было больше всего. Шестьсот тридцать четыре штуки, не считая трёх обёрток от жвачек.

Фантики Ёжик собирал повсюду: в гостях, на прогулке, иногда даже из реки вылавливал. Если где-нибудь съедалась конфета, фантик сразу попадал к Ёжику. Особенно много фантиков приносила Нюша. Конфеты всегда были её слабостью.

Историю каждой находки Ёжик записывал в специальную тетрадку. Иногда приходилось проводить целые расследования, выясняя, откуда взялся тот или иной экземпляр. Но дело того стоило. Посудите сами.

Однажды во время утренней прогулки по лесу Ёжик нашёл фантик. Фантик прятался под старым пнём, и Ёжик, как настоящий коллекционер, заметил его самым краешком глаза.