– Вот, товарищ капитан, Жукова привел!

– Жукова? – пытаясь вспомнить парня, наморщился Сазонов.

– А я его почему-то запомнил! – усмехнулся Самойленко. – Думал, большое будущее у парня. А он даже не сидел… Или все-таки сидел?

– Не сидел я. И не собираюсь!

– А рожа все равно уголовная, – ухмыльнулся старшина.

– Так, Самойленко, давай все по порядку! – сказал начальник, движением руки осаживая подчиненного.

– Так драка же! У «Морячка».

– Я один, – кивнул Игнат. – А против меня блатные, двое, с ножами.

– Ножей не видел!

Игнат выразительно фыркнул. Видел Самойленко, все видел – и блатных, и «пики». Виновных почему-то помиловал, а непричастного задержал. За это ему полагается втык от начальства. Но Игнат никогда ни на кого не стучал. Да и зачем ему сдавать старшину? Ничего особенного не произошло. Потерпевших нет, заявления тоже, максимум проведут дознание и, скорее всего, подержат немного да отпустят. И все равно, есть паспорт или нет. Это же курортная зона, здесь паспорта с собой не носят.

– А драка была? – спросил Сазонов.

– Была.

– Потерпевшие?

– Нет.

– Документы? – Капитан выразительно глянул на Игната.

– Тоже нет.

– А драка из-за чего?

– Да из-за официантки. Журавлева там была.

– Журавлева, – снова задумался, вспоминая, Сазонов.

– Вы же с ней соседи! – напомнил Самойленко.

– У вас отличная память, старшина, – усмехнулся Игнат.

– Знатная девка. Не совсем, правда, морально устойчивая! С блатными дружбу водит, да? – Самойленко глянул на Игната так, как будто это он толкнул Лию в объятия Баштана.

– Что было, то прошло! – набычился Игнат.

– А ты это чего? – надвинулся на него Самойленко.

Но Игнат даже мысленно не сдал перед ним.

– В камеру его давай! Пусть до утра посидит. – Сазонов качал головой, с осуждением глядя на Игната.

– Пусть посидит! – кивнул старшина.

Игнат сдал под роспись деньги, часы, спички, даже шнурки с кроссовок. У него взяли отпечатки пальцев и отправили в камеру предварительного заключения. Вот тебе и погулял.

Вода теплая, тело горячее, а объятия жаркие. Проникновение глубокое. Одной рукой Игнат держался за камень, другой прижимал к себе Лию, вокруг море, плещутся волны… А они ритмично двигаются в такт им… В этот момент и лязгнул замок в решетчатой двери. Игнат открыл глаза и увидел капитана Сазонова.

– Давай, Жуков, гуляй! Дома будешь спать!

Сазонов распахнул дверь, Игнат вышел из камеры. Капитан вернул ему деньги, часы, шнурки, повел к выходу.

– А насчет Журавлевой не слушай, нормальная баба! – сказал он, открывая дверь.

Лия так и сидела на скамейке в пустующей курилке. А часы показывали половину третьего. Не так уж и поздно, если разобраться. А Игнат даже успел поспать.

– Ты что, жена декабриста? – улыбнулся Жуков.

На улице тепло, но Лия куталась в кофту. Ну да, на свежем воздухе даже в августовскую ночь неуютно.

– А тебя на каторгу отправляют? – поежилась девушка.

– Во глубине сибирских руд!.. Надеюсь, что нет.

Он поставил ногу на край скамейки, вставил шнурок в дырочку кроссовки.

– Я же сказал домой идти.

– Я была дома. За кофтой ходила.

– Холодно?

– Уже нет, – снимая кофту, качнула Лия головой.

– И купаться пойдем?

– Куда купаться? – удивилась девушка.

– На камень. Я хотел. Сначала ресторан, потом ночью в море… Я уже искупался.

– Когда успел?

– Да вот, заснул… – Игнат кивком указал на участок. – Сплю, а ты во мне. Или я в тебе?..

– И как?

– Очень! Наяву хочу повторить.

– Может, лучше ко мне? – легонько толкнув Игната плечом, улыбнулась Лия.

– Тогда уж ко мне!

Комната у Игната отдельная, но за стенкой тетя Витя со его дядей, а Лия спит шумно. Может, лучше в летнюю кухню? Там диванчик, на него и прилечь можно.