– Как думаете, сколько таких часов может быть в Москве? – выдержав небольшую паузу, спросил Савин.

– Понятия не имею, – пожал плечами Житный. – Думаю, немного. Скажите, почему вас так заинтересовали эти часы? Вот и товарищ Якубенко оживился, когда я про часы сказал, особенно про надпись и гравировку на тыльной стороне крышки.

– Была какая-то особенная гравировка? Ее сделала ваша сестра? – Савин все никак не мог поверить в удачу. Неужели перед ним сидит человек, способный опознать жертву со Звенигородского шоссе?

– Нет, что вы! Разве стал бы я дарить подарок с чужой гравировкой. Часы продавались с датами, выгравированными на обратной стороне корпуса. – Житный в очередной раз стянул с носа очки и принялся теребить дужки. – Прошу вас, объясните, почему вас интересуют мои часы?

– А вы как думаете, Алексей Степанович? – Савин задал встречный вопрос.

– Думаю, вы нашли эти часы, – негромко произнес Житный. – Еще я думаю, что с Ильей случилась беда, вот почему вас так интересуют часы.

– Вы правы, Алексей Степанович, мы нашли часы. Допускаю, что когда-то они принадлежали вам, – растягивая слова, проговорил Савин.

– А что с Ильей? – Житный задержал дыхание, страшась того, что сейчас услышит.

– В понедельник около восьми тридцати утра на Звенигородском шоссе был обнаружен труп мужчины. Примерный возраст от тридцати до тридцати пяти, среднего роста и телосложения, русые волосы, короткая стрижка, одет в светлый бежевый костюм из тонкой ткани. На левой руке часы с гравировкой. Черный ремешок с хромированной застежкой. На ногах кеды. Это описание подходит под портрет вашего коллеги?

– Труп? Вы сказали – труп? – Казалось, это было все, что услышал фотограф. Он смотрел на Савина испуганным взглядом, моргал и повторял одно и то же: – Труп! Вы сказали – труп?

– Алексей Степанович, прошу вас, постарайтесь сосредоточиться, – в голосе Савина зазвучало сочувствие. – Я понимаю, подобные новости могут шокировать, но не забывайте: вы с определенной целью пришли в милицию, и цель эта – помочь вашему другу. Так помогите и ему, и нам. Возьмите себя в руки!

Надев очки, фотограф опустил голову, сцепил пальцы рук в замок, несколько раз сжал и разжал их, после чего еле слышно произнес:

– Думаю, это он.

Облегченно вздохнув, Савин поднялся и прошел к двери, где на тумбочке стоял графин с водой. Он налил воду в стакан, вернулся к столу и сунул стакан в руку фотографа.

– Выпейте, это поможет, – твердо произнес он.

Фотограф послушно опустошил стакан.

– Итак, вы утверждаете, что описание подходит под приметы вашего коллеги, все верно? – Житный кивнул, и Савин продолжил: – Могу я просить вас пройти процедуру опознания? Понимаю, вы не родственник, но ваша помощь помогла бы ускорить расследование.

– Да, я согласен, – голос фотографа окреп. – Как это все будет происходить?

Из городского морга, куда было доставлено неопознанное тело, капитан Савин вернулся к четырем часам вечера. Старлей Якубенко сидел в кабинете и яростно строчил на печатной машинке. Оторвавшись от бумаг, он спросил:

– Как все прошло?

– Болезненно. – Савин устало опустился в кресло. – Удивительно, как порой практически посторонние люди эмоционально реагируют на чужую смерть.

– Он опознал тело?

– Да. Жертва – Илья Манюхов, тридцать лет, фотограф в фотоателье «Мечта». Зарегистрирован по адресу: Звенигородское шоссе, дом номер двадцать пять, квартира четыре.

– Ого, так мы практически соседи. – Якубенко кисло улыбнулся. – Теперь точно на наш отдел дело повесят. Тебе хоть что-то удалось о нем узнать? Куда ходил, с кем общался, чем жил?