– Понял, не дурак, – ответил Колобов.

– Вот и хорошо. Теперь уходи. Понадобишься, найду.

Оставшись в квартире один, босс взял в туалете тряпку, налил в ведро воды и сделал в квартире влажную уборку. Вымыл руки и осмотрелся. Квартира стала почти стерильной. Теперь никакой эксперт не обнаружит их отпечатков и других следов пребывания в адресе.

Босс задумался. Операция была разработана тщательно. Информация от Эдика – «из первых рук». Роли каждого определены в мельчайших подробностях. Пути отхода подготовлены и отработаны заранее. До определенного момента все шло по плану. Суть его была в следующем: Блондин внезапно нападал на инкассаторов и отвлекал на себя внимание. Кроме того, на Блондина возлагалась ликвидация наводчика – Эдика. Сам же босс, оставаясь незамеченным, должен был убить водителя, забрать деньги и скрыться.

Когда Блондин открыл пальбу и началась паника, он подошел сбоку и выстрелил в голову водителя почти в упор. При благоприятном стечении обстоятельств он завладел бы деньгами без особых проблем. Но в последний момент машина резко тронулась, и пуля прошла вскользь. Пришлось уходить ни с чем.

Кроме того, босс опасался за Юрия. Вчера он видел ориентировку о розыске. Текст документа был краток. В нем указывался номер автомашины и данные Юрия. Имелась еще настораживающая приписка: «Мера пресечения – содержание под стражей».

Босс задумался. «За что могут искать. Что он натворил такого, о чем не известно мне». В любом случае он решил больше с Андроновым на связь не выходить. В идеале надо бы его убрать. Но если допустить, что Юрку задержали. Что он знает и может рассказать? В основном он исполнял второстепенные роли и не может знать подробностей. Познакомил с инкассатором? Так того уже нет в живых. Босс еще поразмышлял и пришел к выводу, что его делу пока ничто не угрожает. Неприятно одно – остались без водителя и транспорта. «Этот пробел восполним, – решил он. – У Блондина есть права, а тачку достать не проблема».

Покинув квартиру, босс направился на службу. Зашел в кабинет, запер дверь. Вытащил из портфеля накладные усы, парик и деньги. Все запер в сейф. Повесил одежду в шкаф и переоделся в форму. Теперь это был старший лейтенант милиции с начисто выбритым черепом. Чуть выдвинутая нижняя челюсть, плотно сжатые узкие губы, прищуренные серые глаза подчеркивали сильный, жесткий характер и придавали лицу суровость. Он подошел к двери, щелкнул задвижкой замка и сел за стол. Достал папку с документами и погрузился в работу.

– Ну, как там мой клиент поживает? Говорит? – спросил я Птицына.

– Не остановить, – ухмыльнулся Воробей. – Рассказал, как по вагонам от тебя бегал.

– Ты это серьезно? – Я изобразил крайнее удивление.

– Серьезней не бывает, – ответил Толя. – Во всех подробностях рассказал, как вас с Ковалевским чуть вокруг пальца не обвел.

– Врет сволочь! – крикнул Ковалевский.

– Вот и Михайлов не верит, – успокоил Птицын. – Хочет назначить ему психиатрическую экспертизу.

– Хватит издеваться, что он говорит? – спросил я.

– Андронов рассказывает, что про нападение на милиционера не знает. Его в машине на Парковой улице не было. Признался, что это он познакомил их с инкассатором Эдиком. Адрес показал, где вся банда собиралась. Приехали туда – и пусто. Все под тряпочку убрано. Еще воздух влажный. Никаких следов.

– А кто исполнители? – спросил я.

– С этим сложнее. – Воробей почесал мочку уха. – Есть у них главарь. Якобы Леонидом Сергеевичем зовут, а кличка босс. Кто такой, не знает. Говорит, что мужик с усами. Подельника, с которым ездил в Петрозаводск, только по кличке называл, Блондином. Попробовали композиционный портрет составить, но не получилось. Сколько эксперт не билась, никакого результата. Андронов говорит, что зрительная память у него с детства плохая. Скорее всего, врет. Хотя говорит, что если увидит, то узнает. – Птицын перевел дух.