– Вы выйдете за меня замуж?

– Господи Исусе! – ахнула Миранда, падая в соседнее кресло.

Джеффри даже бровью не повел.

– Я спрашиваю, выйдете ли вы за меня? – навис он над Нэнси. – Конечно не выйдете. Теперь, разумеется, нет. Но я решил первым делом спросить, чтобы прояснить для себя хоть это. Еще мне хотелось бы знать, когда вы вручили свою фотографию моему отцу, зачем и при каких об… эй, только не…

Но Нэнси уже вскочила с кресла и проскользнула мимо него, даже не задев простертой в попытке задержать ее руки, затем пронеслась мимо Фокса, словно легкий ветерок вокруг куста, и, лишь открыв дверь, замерла на пороге, чтобы вполоборота сказать Миранде:

– Добрый вечер, миссис Пембертон. Рада, что вашего отца не убивали.

После чего вышла и закрыла за собой дверь.

Нэнси сразу направилась к себе, но у лестницы в нерешительности остановилась, думая, что свежий воздух может немного охладить ее пылающие щеки. Однако снизу к ней долетали чьи-то негромкие голоса, очевидно с террасы, и Нэнси пошла по коридору дальше. В мягких спортивных туфлях она бесшумно ступала по полу, не предупреждая о своем приближении, пока не открыла дверь своей комнаты. И там Нэнси с изумлением увидела не только сидящего в кресле Дэна Пейви, но и свою фотографию, которую тот держал перед собой, словно раскрытую книгу.

– Прошу прощения, – потрясенно выдавила Нэнси, но дверь не прикрыла и даже не подумала тихо удалиться.

– Ничего страшного, – кивнул Дэн и неспешно встал, не сводя с девушки проницательных глаз. – Миссис Тримбл попросила меня подняться и разложить свежие полотенца.

– Неужели? Она уже показывала мне, на какой полке их найти.

– Хм… – откашлялся Дэн. – Тогда, наверное, она не просила меня подняться и разложить свежие полотенца.

– Вам, безусловно, виднее.

– Безусловно, – согласился Дэн и постучал пальцем по снимку, который держал в руке. – Знаешь, эта штука – важная улика. Фоксу не стоило оставлять ее без присмотра. К счастью, я вспомнил, что он оставил ее здесь…

– Это не улика, – звенящим голосом заверила его Нэнси. – Я представила мистеру Фоксу подробные сведения о том, как фотография оказалась у мистера Торпа. Может, стоит и вам это объяснить?

– Вообще-то, ты не обязана, но если пожелаешь…

– Что-то не хочется.

– Как скажешь.

– Вы намерены настаивать на том, что мое фото в вещах мистера Торпа как-то вас касается?

– Нет.

– Особенно если мои объяснения полностью устроили мистера Фокса?

– Как скажешь.

В сердцах Нэнси топнула ногой:

– Так и будете стоять, повторяя как заведенный: «Как скажешь»? Перестаньте!

– Ладно.

– И миссис Тримбл не отправляла вас сюда раскладывать полотенца!

– В этом я уже сознался.

– Так что же вы, – смерила его насмешливым взглядом Нэнси, – почему сразу не сказали, что пробрались сюда только ради удовольствия увидеть мой снимок? Это было бы для меня очень лестно! Я бы задрожала тогда от удовольствия!

– Ты и без того дрожишь.

– Я не дрожу! А если и так, уверяю, не от удовольствия! И даже если вы явились сюда прибрать к рукам то, что считаете уликой, я этому рада, потому что могу вежливо попросить вас кое о чем. Буду весьма признательна, если в будущем вы не станете рассуждать вслух о вещах, в которых не разбираетесь. Я имею в виду ваши недавние замечания насчет моих… моих сугубо личных дел…

– Я всего лишь дал совет! – возразил Дэн. – Мне показалось, ты хватила через край. Если разыграть партию по всем правилам, он наверняка закончит тем, что предложит тебе руку и сердце…

– Уже предложил. В комнате мистера Фокса, только что.

– Тогда дрожала ты определенно от удовольствия. Поздравляю!