Упс. Притормозила. Компания пополнилась Льюисом-младшим. И он тоже выглядит довольно сосредоточенным, несмотря на полосатую нелепую рубаху, которую парень даже не догадался вправить в классические брюки. Похоже, чувство стиля этот мальчик от отца не унаследовал. Что за странное сборище? Директор, тренер и студент. О чём они могут так деловито болтать?

Остановилась и повернулась лицом к залу, украдкой поглядывая на беседующих в десятке метров от меня мужчин.

Не стану мешать. Они обсуждают что-то важное. Подожду здесь. И понаблюдаю.

Разговор стал более эмоционален. Брюс и его сын жестикулировали и перебивали друг друга, а директор многозначительно кивал. После минутного бурного обсуждения мужчины, похоже, о чём-то договорились. Льюис-младший скрылся в толпе, директор ушёл из зала к коридору с раздевалками, а Брюс, от которого я так и не смогла отвести взгляд, повернулся в мою сторону.

Он сделал пару шагов, хмурясь, а потом увидел меня. Наши взгляды встретились, и тренер замер. Может быть, стоило улыбнуться, кивнуть в знак приветствия, сделать пару шагов навстречу. Но я не сделала. Не сделал и он. Мы оба просто замерли и долго смотрели друг другу в глаза, и от этого все органы чувств разом отказали, и появилось такое ощущение, что происходящее мне снится. Только щекочущие живот бабочки встрепенулись.

Они существуют. Эти самые бабочки. В детстве каждая девочка мечтает испытать это чувство, но мне никогда не везло. А сейчас это совершенно ни к чему. Так не может быть. Так не должно быть. Но я всё ещё смотрю в его глаза.

В чувства меня привёл сам Брюс. Он оторвался от моего лица и повёл взглядом вниз, к груди, талии, ногам. Так же медленно вернулся обратно, а я с трепетом ждала вердикта. Была уверена, что мужское лицо даст мне ответы на все вопросы.

Но ничего не изменилось. Всё тот же взгляд, всё та же непроницаемая маска, значение которой я пока не могу понять.

Тренер шагнул ко мне, и я интуитивно отшатнулась, отводя смущённый взгляд в сторону и поправляя и без того идеально уложенные локоны.

Брюс подошёл ближе, и я снова посмотрела на него. Волнение усилилось, и стало страшно, что тренер это заметит. Я пыталась выглядеть спокойней, но ладони, которые зачем-то перебирали цепочку от сумочки, выдавали меня с головой. Старалась не делать этого, но одновременно следить за каждой частью собственного тела оказалось абсолютно невозможно. Главное сохранить лицо. В прямом смысле. Сделать всё возможное, чтобы чувства, которые я сейчас испытываю, на нём не отразились.

— Привет, — нашла силы и поздоровалась первой, стараясь звучать абсолютно беспечно.

— Зефирка, ты потрясающе выглядишь, — уверенно сообщил Брюс, и внутри меня взорвался вулкан, ошпаривая лавой все органы разом. Только вот оказалось, что бабочки любят горячие ванны, и их стало больше.

— Спасибо, — поблагодарила, не сдержав улыбку, — ты тоже.

И снова тишина. Точнее, грохот музыки, но между нами тишина. Он просто смотрит. Изучает, сканирует. Думает о чём-то. А я думаю лишь о том, что может твориться в его голове сейчас.

Брюс, похоже, чувствует себя комфортно. Рассматривает меня, задумавшись и периодически хмурясь, а я места себе не нахожу. Надо срочно что-то сделать. Надо как-то развеять атмосферу. Надо что-то сказать!

— О чём вы говорили?

— М-м-м? — промычал тренер и встрепенулся, словно вспомнил о чём-то важном. — С директором? Да мы…

— И с твоим сыном, — напомнила, многозначительно приподняв бровь.

Тренер скрестил руки на груди и внимательно всмотрелся в мои глаза, ухмыляясь.