— Нет-нет, я верю! — остановила ее Ирина. — Но, может, он просто разрядился, вы посмотрите, пожалуйста, где он у нее обычно лежит.

Мария Александровна ушла в комнату. Ирина понимала, что никакого телефона та, разумеется, не найдет, но «легенду» нужно было доиграть до конца. Впрочем, главное она уже узнала: Данилова ночевала дома и ушла на работу нынешним утром, иначе ее мама паниковала бы куда больше и сказала об этом. Оставалось выяснить детали.

Хозяйка квартиры вернулась и снова всплеснула руками:

— Нет нигде ее телефона!

— Ага, — нахмурилась Ирина. — Значит, посеяла по дороге. Вы не знаете, Лена на маршрутке ездит, или, может, ее кто-нибудь подвозит?

— Некому ее подвозить, — насупилась и Мария Александровна. — Она уже месяц как разругалась со своим этим… Ой, не мое это дело, сами у нее спросите, если интересно.

Ирине было интересно. Не из-за какого-то там женского любопытства, а потому, что это могло быть зацепкой. Но и наседать сейчас на женщину с расспросами было бы подозрительным, поэтому она спросила другое:

— Значит, на маршрутке? Здесь какая ходит, шестнадцатая? Надо будет у водителей поспрашивать — может, нашли телефон.

— Так они и отдадут, водители, даже если и нашли бы, — отмахнулась мама Даниловой. — Только Леночка редко на маршрутке ездит, она тоже говорит, что нужно больше двигаться, потому старается ходить пешком, особенно когда погода хорошая.

— Хм, — прикинула в уме Ирина. — Отсюда до нашей школы километра четыре, это почти час пешком идти с учетом светофоров…

— А Лена обычно срезает, — сказала Мария Александровна. — Если идти через лесополосу, то можно за полчаса добраться.

— Через лесополосу? — ужаснулась Ирина, предчувствуя, что разгадка близко — и вряд ли счастливая. — И она не боится?

— Там же не только она одна ходит, многие так срезают. Там и дорожки протоптаны. Это когда дожди, без резиновых сапог не пройти, а сейчас — милое дело. И светло уже, когда она уходит. Это зимой — да, страшновато в темень. А сейчас еще…

— Ясно, — выдохнула Ирина, не в силах посмотреть женщине в глаза. Она была уже почти уверена, что несчастье случилось с Даниловой именно в этой лесополосе. — Я пойду тогда.

— Вы, когда в школу придете, — подхватилась Мария Александровна, — дайте Леночке свой телефон, пусть она мне позвонит, волнуюсь я что-то.

— Дам, конечно, — быстро сказала Ирина, по-прежнему избегая прямого взгляда. — Не волнуйтесь.

Выйдя на улицу, она призадумалась, решая, как поступить дальше. Казалось бы, теперь уже точно нужно было идти в полицию — она была почти уверена, что с Даниловой что-то случилось в злополучной лесополосе. Но как убедить в этом полицейских? Да ее никто и слушать не станет. Может, вернуться, к Марии Александровне, признаться в обмане, пусть она заявит в полицию? Но… нет, от нее тоже вряд ли сегодня примут заявление, а если даже и согласятся отправить в лесополосу наряд для проверки, то сколько на все это времени уйдет? А ведь сейчас каждая минута могла стоить жизни Елене. Если, конечно, она еще в принципе жива… Но ведь могло быть и так, что ее ограбили или даже изнасиловали, а потом дали по голове и бросили где-то в кустах, и Елена осталась лежать там без сознания, но живая. Пока еще живая! И тогда объяснения с ее мамой, поход с ней в полицию, объяснения там, которые могут не привести вообще ни к чему, лишь ухудшат состояние пострадавшей, а то и вовсе станут причиной ее смерти.

Нет, решила Ирина, нужно идти в лесополосу самой. Конечно, это страшно, ведь напасть могли и на нее. Но, во-первых, она будет настороже и, заметив подозрительных личностей, тут же повернет назад. Во-вторых, будет держать в руках телефон, с тем чтобы в случае чего сразу звонить по «тревожному номеру». В-третьих, вряд ли преступники гуляют там толпами, а те, кто уже совершил нападение на Елену, уж точно не сидят-дожидаются, когда за ними придут. Ну и вообще, на кону жизнь человека, так что риск в любом случае оправдан.