Ловлю себя на том, что несколько раз читаю утреннюю корпоративную рассылку, не понимая при этом ни слова!

В верхнем ящике стола нахожу жевательную резинку и засовываю её в рот.

Вкус непривычный, арбузный. Я такие обычно не покупаю, но в тот раз в супермаркете почему-то жутко хотелось арбуза. На дворе ноябрь, какие арбузы? Поэтому ограничилась жвачкой.

Надо работать. О личных проблемах подумаю позже.

Но, пока никто не видит, украдкой трогаю свой живот, опуская на него ладонь.

Он абсолютно плоский, я не чувствую никаких изменений в своём теле, кроме постоянной слабости и отвращения к некоторым продуктам, которые раньше не вызывали у меня острых приступов тошноты.

Если бы я правда была беременна, то должна же была это почувствовать? Неужели женский организм не запрограммирован на генном уровне подавать сигналы? Кроме тошноты было бы что-то ещё, да? Или нет?

У меня были критические дни. Немного странные, но всё же были. Это успокаивает.

Я решаю, что в обед сделаю тест. Не буду дожидаться врача.

— Земцова, ко мне зайди, — произносит Левский, появляясь в нашем опенспейсе, на ходу снимая пальто.

— Хорошо, — бормочу, собирая по столу свои бумажки.

Он только что вышел из лифта и широким шагом пересекает офис, направляясь в свой кабинет. Поднимаю голову от ноутбука и успеваю заметить в лифте Богдана. Мы пересекаемся взглядами, несмотря на разделяющее нас расстояние. Трусливо сжимаю пальцами край стола. Не нужно мне на него смотреть. Прежде чем двери лифта смыкаются, Полянский чуть наклоняет голову, кивая мне в знак приветствия.

Чувствую досаду. Мне сейчас предстоит битва с Левским. Маловероятно, что он погладит меня по головке за исправленный договор. Ну а Полянский поднимается дальше на свой этаж, туда, где сейчас его ждёт невеста.

Помощница Левского, которую выделили ему временно из отдела кадров на то время, пока не найдется постоянная, готовая терпеть его перепады настроения, принесла новость о Илоне. Теперь весь офис взбудораженно её обсуждает. Судя по их перешептываниям, визитами Шпак своего жениха не баловала.

Закрываю ноутбук и, подхватив его под мышку вместе с документами, надеваю туфли, которые успела сбросить под столом.

Левского лучше не заставлять ждать.

— Удачи! — шепчет Айсель, показывая вверх два больших пальца.

— Спасибо.

— Если что, Влад сегодня на месте, может подойти, чтобы разъяснить Левскому поправки.

— Я сама справлюсь, — отмахиваюсь от коллеги и нервно сглатываю, стуча каблуками в сторону кабинета коммерческого директора.

Будто на казнь иду. После того как Левский орал на меня при всех, моя симпатия к нему стремится к нулю. Ещё и чувствую себя не очень.

Так, это нужно отбросить, забыть на время и сконцентрироваться на том, что сейчас действительно важно. А это работа! Мне она нужна. Важно не упасть в грязь лицом. Полянский отступил от своих принципов, приведя меня на это место, я... просто не хочу его подвести. Хотя вряд ли ему есть до этого дело.

Не хочу думать, чем и кем он занят сейчас этажом выше.

— Взять тебе салат на ланче? — Айсель догоняет меня почти у двери и заботливо всматривается в моё лицо. — Если он тебя задержит, я принесу. Поешь на общей кухне.

Тронутая её вниманием, слабо улыбаюсь.

— Спасибо, не переживай. Он меня не съест.

Стучу три раза и получаю короткое: “Войдите”, берусь за ручку.

— Покусать может, — задумчиво тянет Айсель и закрывает дверь с другой стороны, бросив через моё плечо непонятный мне взгляд на Илью Юрьевича.

Кабинет у Левского слишком шикарный для простого коммерческого директора. Высокие потолки, окна в пол и шикарный вид на Москва-Сити. Огромный стол, перед которым стоят два стула. Хорошо, не электрических.