Киваю.

— Ладно, пойдём. Запишусь к терапевту.

— И к гинекологу.

Смотрю на Айсель вопросительно. Она пожимает плечами и поднимает с пола свою сумку, с которой сейчас пришла ко мне на помощь.

— Зачем к гинекологу? — удивляюсь я. — Думаешь, это как-то связано?

— Леся, я не могу, — бормочет Айсель и, взяв меня под руку, направляет в сторону выхода из туалета. — Хочешь, расскажу тебе одну историю?

— Ну давай.

— Шестнадцать лет назад моя мама отравилась, вот прям как ты. Плохо ей было постоянно. Даже в больницу ездила, капельницы ставили, боялись обезвоживания. Она грешила на хычины, которая сделала накануне моя бабушка. Но их ели все. А плохо было только моей маме. И повторялось это несколько дней подряд. Встанет утром с кровати, попьёт водички, съест варёное яйцо и бежит в туалет: всё назад выходит. Мне тогда восемь было, я хорошо это помню, испугались мы все знатно… Папа больше всех. А маме моей было сорок два! И нас у неё уже четверо дочерей было. У нас принято семьи большие иметь, чего глаза такие делаешь?! — смеётся Айсель, тряхнув своими чёрными как вороново крыло волосами. — В итоге положили её в городскую больницу, исследовали там что-то, исследовали, ничего найти не могли. Пока врач один не пришёл и не направил её на УЗИ малого таза. Кровь ещё взяли, литра два не меньше.

— И что? Выяснили, что случилось? — спрашиваю осторожно.

Кажется, я начинаю понимать, к чему клонит Айсель. Живот опять скручивает, а волоски на коже встают дыбом. На затылке они вообще шевелиться начинают!

— Ты чего побледнела? Нормально с ней всё! Жива-здорова! Внуков нянчит и нас воспитывать не забывает, хоть и выросли давно уже. Хычины до сих пор есть не может, даже от запаха воротит. Зато отец смеётся и на застольях постоянно рассказывает эту историю. Если б не хычины его мамы, то, может, и брата у меня младшего не было бы, папа типа ни при чём. Во всём хычины виноваты! — улыбается девушка, а потом участливо поглаживает меня по руке. — Лесь, к гинекологу сходить надо. Вдруг беременна ты. А если не беременна, то хотя бы просто исключить эту возможность и искать дальше. Ненормально, что тебя так полощет.

Опускаюсь на своё рабочее место и тупо смотрю на стол.

— Я не могу... — осекаюсь.

Последние полтора года, пока встречалась с Глебом, я пила таблетки. Так нам было удобнее, он постоянно говорил, что в резинках ощущения не те. А тут ещё врач мне прописала для выравнивания цикла и уменьшения поликистоза. Я воспользовалась моментом. Глеб тоже рад был. Я же не знала, что он на два фронта работает! Изменяя мне со своей Танечкой.

Таблетки врач мне отменила, назначила кучу анализов на ЗППП. Я к ней почти сразу пришла... после того, что у нас с Богданом было.

Чёрт! Но как…

Он использовал защиту. Все разы, которые у нас были. Кроме... кроме моментов, когда мы были в душе.

Но у меня недавно были месячные. Скудные такие, но были. Буквально пару дней помазало и исчезло.

— Ты подумай, мало ли.

— Да... нет... не может быть? — поднимаю глаза на подругу, словно она может знать ответы на эти вопросы.

— Точно?

Роняю голову на руки и отрицательно качаю головой. Я уже ни в чём не уверена.

***

Айсель отходит к своему столу, оставляя меня в растерянных чувствах. Поселила в моей голове ненужную информацию и ушла спокойно работать! Я на неё за это немного злюсь, но в то же время благодарна за помощь и заботу...

Несколько раз глубоко вздыхаю и, оправив жакет, открываю служебный ноутбук, загружая рабочую почту.

В голове роем крутятся мысли, не давая ни на чём сосредоточиться.