— Полянский, лифт придержи!

***

Незнакомый мужской голос рассекает тишину холла как хлыст, и я подпрыгиваю на месте от неожиданности, прижимаясь спиной к стене кабины.

Богдан резким движением выбрасывает вперед ладонь, не давая металлическим дверям до конца сомкнуться.

Мужчина заходит в кабину и, поприветствовав меня небрежным кивком, поворачивается лицом к моему новому боссу, я при этом оказываюсь у него за спиной.

— Здорово. Как сам? — опоздавший протягивает руку Богдану для пожатия, и нажимает сразу на две кнопки: десятого и тринадцатого этажей. — Вам выше, девушка? Ниже?

Молчу, бросая взгляд на Богдана.

— Она со мной, — отвечает Полянский, доставая из кармана пальто свой телефон.

Незнакомец оборачивается, и я могу разглядеть его получше. Они с Полянским примерно одного роста и комплекции, но он явно моложе. Правильные черты лица: прямой нос, острые скулы и чувственные мужские губы — делают его порочно красивым. На такую красоту хочется любоваться, не отрываясь. До той поры, пока она не наскучит своей правильностью. Ни одного изъяна. Не знаю, что этот мужчина забыл в одном лифте с нами, его место точно не тут, а на обложке какого-нибудь журнала или вовсе на билборде. Такое совершенство существует для того, чтобы им любовались миллионы. А в ограниченном пространстве и персональной подаче оно ослепляет. Меня, по крайней мере.

Судя по всему, этот красавчик знает о своей привлекательности и упивается ей. Он смотрит на меня с интересом, пока кабина лифта медленно ползёт к нужному этажу.

Его глаза бесстыдно ощупывают мои ноги, талию, поднимаются к груди, на которой я тут же скрещиваю руки и, не дожидаясь, пока он дойдет до моего лица и встретится со мной взглядом, отворачиваюсь.

Подсвеченные синим цифры этажей и инструкция по эксплуатации лифта вдруг оказываются интереснее, чем два альфа-самца в одном замкнутом помещении со мной.

— У тебя новая помощница, Полянский? Вакансия вроде была открыта у меня, — произносит мужчина, громко усмехаясь. — Люблю, когда такие красотки работают у меня подчинении.

Это сказано таким похабным тоном, что волоски на моих руках встают дыбом от возмущения. Поворачиваю голову в сторону этого напыщенного козла — другого определения у меня для него нет — и даже успеваю открыть рот, чтобы возмутиться вслух, но Полянский меня опережает.

Оторвавшись от своего мобильного, Богдан медленно поднимает глаза и, посмотрев на меня, замершую на другой стороне кабины, переводит взгляд на мужчину, стоящего между нами.

— Следи за языком, Левский. Олеся будет работать у тебя в команде. Познакомься, Земцова. Коммерческий директор компании — Илья Юрьевич Левский.

Красавчик вдруг меняется в лице, убирая с него нахальную улыбку, становясь предельно собранным.

— Чего сразу не сказал?! Я тут как идиот шары подкатываю, — на полном серьёзе возмущается Левский. — Милая барышня, романы на рабочем месте у нас запрещены. Даже не надейтесь поработать подо мной, если хотите задержаться у меня в команде.

— Я и не планировала... — бормочу, глядя на него с опаской.

Это мой непосредственный начальник? А можно мне сразу другого? Что-то я уже его побаиваюсь.

И когда мы наконец приедем?

— Илья, твой этаж, — с нажимом говорит Богдан. — Встречаемся в переговорной через час.

— Он не опасен? — спрашиваю у Полянского, как только двери лифта смыкаются вновь и мы остаемся наедине.

— Левский отличный специалист в своей области, но язык у него без костей. Не обращай внимания. За рамки он никогда не выходит. А если будет, просто скажи мне. Я разберусь.