— Све…свеклу, — пискнула я полузадушенным голосом. Сердце судорожно бухало уже где-то в горле, и я поклялась себе, что если выберусь отсюда живой, то больше никогда не буду разгуливать по безлюдным местам. Хотя я ведь уже давала себе такую клятву…

— Свеклу? — бровь мужчины взлетела так высоко, что чуть не встретилась с прической. Протянув руки, он выдернул меня из зеленого плена веток и сучков. Оступившись, я буквально влетела в объятия советника, и, к счастью, тот успел меня подхватить. Когда я выпрямилась, то обнаружила, что стою слишком близко, а от его рук, поддерживающих меня за талию, идет такой сильный жар, что он чувствовался даже сквозь плотный свитер. Лицо мужчины оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего, и, прерывисто вдохнув, я вдруг ощутила терпкий запах мужского парфюма: бергамот и грейпфрут, морской ветер и свобода…

Или, скорее, ложь и притворство?

Нахмурившись, я подняла взгляд на лицо мужчины — на понимающую, тонкую улыбку, играющую на его губах, на аристократичные черты — такие совершенные, словно вылепленные скульптором. Ну или сделанные на заказ в мастерской мага-иллюзиониста.

И, протянув руку, почти не думая, что делаю, прикоснулась к его щеке, но тут же застыла истуканом, потому что мужчина перехватил мои запястья. Однако с пальцев уже слетели искры анти-иллюзорного заклинания, и через миг лицо советника подернулось дымкой. А когда пелена рассеялась, я оказалась рядом с императором Ксаледро Лиамом Себастианом Кастенгером. С императором, глядящим на меня одновременно с легкой досадой и непонятным мне одобрением.

А затем губы мужчины искривились в холодной усмешке:

— Поймали, — вопреки его заявлению, это именно он продолжал сжимать мои запястья мертвой хваткой. Ох, из нас двоих охотник точно не я… Я тяну лишь на того оленя, что изображен на моем свитере. — Я же говорил, что вы прекрасно подойдете мне, рина.

Без слоя иллюзии внешность правителя неуловимым образом переменилась. Его волосы стали не такими длинными, как у «советника», а черты лица не такими совершенно-искусственными. Но при всем при этом, глядя на мужчину, можно было сразу догадаться, что он выходец из влиятельной аристократической семьи — настолько властным и уверенным был его взгляд. Взгляд человека, который с рождения привык командовать, невольно внушающий желание слушаться и повиноваться.

Пока я ошарашенно пялилась на правителя, не в силах поверить своим глазам, он в ответ смотрел на меня: холодно, изучающе. И если миг назад сердце у меня судорожно билось от страха, то сейчас оно чуть ли не остановилось. Я притронулась к императору без разрешения! Я сняла с него иллюзию! Ох, что он со мной за это сделает…

— Как вы догадались? — мужчина первым нарушил молчание. Его тон был бесстрастным, что плохо сочеталось с руками, мертвой хваткой вцепившимися в мои запястья.

— Одеколон, — выдавила я. Осознав, как испуганно это прозвучало, я вдруг разозлилась на саму себя. И на императора. Интересно, он знакомился под видом «советника» со всеми своими невестами? Или только со мной? — Это арест? — спросила я уже язвительно, глазами указывая на свои запястья.

Проследив за моим взглядом, мужчина медленно разжал пальцы.

— Пока нет, — в его тоне прозвучала легкая насмешка, взбесившая меня еще больше. Веселится он тут! — Одеколон, значит…

Отступив на пару шагов, я подумала и сделала кривой реверанс. Он смотрелся достаточно нелепо, учитывая, что я была в джинсах и свитере с аппликацией. А затем, медленно выдохнув, светским тоном спросила: