Сердце отчаянно бьется. Боже, что делать?!
- Но я не могу! – вырывается почти истерично.
- Почему? – красиво очерченные губы поджимаются, а черные глаза, словно, пытаются проникнуть в самую душу.
- У меня здесь квартира, кошка… - лепечу что-то бессвязное, загнанная в угол словно зверек.
Давид резко срывается со своего места и оказывается возле меня. Ловко берет пальцами за подбородок. Нет, не грубо, не больно, но достаточно ощутимо – так, что я не могу пошевелиться.
- У тебя кто-то есть? - в агатовых глазах зажигается самое настоящее дьявольское пламя. - Кто он?

*Селективный аромат - редкие духи самого высокого класса, которые выпускаются небольшим тиражом и имеют натуральный состав. Такая продукция одна из самых дорогих на парфюмерном рынке.

8. Глава 8

Мирьям

Заворожённо смотрю в сердитое лицо Давида. Ну почему он такой красивый? За что мне это испытание? А ведь он меня и правда любил. Чёрные глаза, длинные ресницы... тону и таю, словно внезапно поплывшая под ласковыми лучами солнца льдинка, забывая обо всем.

Давид*… Нёбо приятно щекочет, оставляя на кончике языка сладкое послевкусие. Я раньше даже не задумывалась, как мужественно звучит имя Садулаева.
Но когда до меня доходит смысл вопроса, я за секунду из ласковой разомлевшей кошечки становлюсь дикой яростной пантерой.

Подбородок поднимается в характерном гордом жесте, и я дерзко бью Давида по руке. По той самой, которую он тянет ко мне, с явным намерением обхватить за талию.
Уголок рта Садулаева дёргается, и он проводит ладонью по затылку.

— А вам собственно какое дело, Давид Мансурович? – наступаю словесно, но при этому отхожу на шаг назад.

Я почти упираюсь в массивный стол Владимира Сергеевича. Черт! Ловушка! Приподнимаю бровь в высокомерном жесте.
Давид недовольно морщится в ответ и на секунду отводит глаза.
Замира, словно загипнотизированная, когда он возвращает взгляд. Ладонь мужчины скользит по подбородку, покрытому легкой щетиной. Он с прищуром смотрит из-под широких соболиных бровей.

Только вот заглядывать в чужую душу опасно, Давид Мансурович. Бывший жених продолжает сканировать меня, желая узнать правду. Однако, это моя правда и ничья больше!
Ох! Быстродействующий яд несётся со скоростью света по моим венам, наполняя жгучей обидой и негодованием. Это он у меря спрашивает, когда у самого невеста есть?!

Верх наглости, Садулаев Давид Мансурович.

Верх наглости!

Даже имя кажется уже не таким и хорошим. Передо мной мысленно появляется рука Камиллы с обручальным кольцом на безымянном пальце, а в ушах звучит ее голос. Дорогой... Брр! Мне хочется выцарапать глаза, которыми всего минуту назад восхищалась.

- Я, как босс, имею полное право перевести ценного сотрудника в другой город, – ставит Садулаев перед фактом и ведь же прав… гад!

Ценного сотрудника? Серьёзно?!

Я так сержусь, что глаза наполняются солеными слезами злости.
Похоже, Давид расценивает это как-то по-другому. Мужественное лицо смягчается и мгновенно оказавшись возле меня, Давид проводит широкой ладонью по моим распущенным и перекинутым через плечо волосам. С удивлением замечаю, что его рука слегка подрагивает. Прикасается точь-в-точь как раньше.

Пропускает между сильными пальцами мои шелковистые блестящие пряди, словно это драгоценные нити.
- Красиво… Мирьям, – произносит мое имя так, что по коже рук от локтей и выше бегут приятные мурашки. Заглядывает проникновенно в глаза, прежде чем произнести. - Камилла... она…

.

- Не, надо Давид, – перебиваю поспешно Садулаева. Не хочу ничего слышать про женщину, с которой он решил связать свою судьбу.