А если бы её какой урод нашёл? Или маньяк?

– Я вас посажу всех, и начну со «скорой»! – цежу сквозь стиснутые зубы, глядя в ошарашенное лицо заведующего.

Открываю дверь в палату, которую мне указал прежде врач, и Полинка тут же срывается с места.

– Простите, Константин Александрович, мы ведь не знали, что это ваша супруга, – заискивающим голосом бормочет доктор, но я его уже не слышу.

Потому что не могу отвести взгляда от картины, которая предстала перед моими глазами.

Малая висит на шее у матери, а я в этом бледном ангеле узнаю девочку из прошлого.

Лёля, точно.

Она работала у меня личной помощницей несколько лет назад, а потом уволилась.

Правда, перед этим между нами было кое-что. Но это не было чем-то серьёзным. Её предал жених, а я был не против утешить несчастную невесту.

Кто ж знал, что окажусь у неё первым.

Потом она уволилась, я решил, что стыдно ей стало из-за связи с боссом.

Уговаривать остаться не стал, да и не имел возможности. Она ведь даже заявление написала, когда я заключал важный контракт за границей. Будто специально время подгадала.

А теперь что же получается, она жениха своего простила и к нему вернулась?

Ребёнка ведь родила от кого-то.

Прохожу в палату, всё ещё пребывая в шоке.

Становлюсь напротив кровати, на которой лежит Оля.

Она смотрит на меня широко распахнутыми от удивления глазами.

– Костя… – лепечет растерянно. – То есть, Константин Александрович, – всё-таки узнала. – А мы правда женаты? – ставит в тупик неожиданным вопросом.

Приплыли, она что же, не помнит ничего?

Я планировал только перед доктором взволнованного супруга разыгрывать, но никак не перед бывшей подчинённой.

– Мхм, – невразумительно мычу в ответ.

– Видите ли, – встревает в разговор доктор, – у вас после травмы возникла лёгкая потеря памяти. Ретроградная амнезия, то есть, – поясняет, разводя руками. – Вы помните события, которые произошли давно, то есть помните, что у вас есть дочь. А вот те события, что предшествовали травме, вы забыли. Например, сам момент аварии. Правда, странно, что вы мужа не помните, – хмурится, усердно соображая что-то там в своей пустой голове. – Но память восстановится обязательно, – растягивает губы в притворной улыбке.

Осталось ещё, как цыганке на вокзале, ручку протянуть и попросить позолотить её, обещая при этом ускорить процесс восстановления.

– Сегодня же я позабочусь о том, чтобы Ольгу перевели в частную клинику, – рушу все планы заведующего по обогащению.

Мужчина сникает, но со мной спорить не решается.

А я опять не понимаю логику собственных действий.

Меня уже здесь и быть не должно, но в итоге я ещё больше погрязаю в чужих проблемах.

Наверное, мне жаль девушку, с которой связывает общее прошлое, хотя, оказывать помощь всем бабам, с которыми спал, глупо.

Но Олю сложно назвать таковой, всё же, я первым у неё был. А я привык отвечать за тех, кого приручил.

Но твою ж мать, а если у неё всё же муж есть?

– Документы моей жены чтобы у меня были через минуту, – шиплю, хмуро глядя на заведующего.

Сейчас мне отдадут паспорт, и я всё узнаю.

С другой стороны, на хрена мне это?

Сам не понимаю…

Так, Вербицкий, бери себя в руки и уноси свой зад из этой богадельни! – приказываю себе мысленно.

Такими темпами я и ребёнка её усыновлю.

Кстати, о Полинке.

Малая, наобнимавшись с матерью вдоволь, подбегает ко мне и с тоской смотрит, как медсестра катетер на тыльной стороне ладони девушки поправляет.

Ироды, все вены бедняжке истыкали всего лишь за какую-то несчастную ночь.

Нет, увозить её отсюда надо точно, будем считать, что это просто акт благотворительности с моей стороны.